В поисках истины

— Нам известно, что пятого ноября вы работали во вторую смену. Работу закончили в двадцать три часа пятьдесят пять минут. Что вы потом делали?

— Поехал домой. Электричка отходила в ноль тридцать одну.

— Кто может подтвердить, что это именно так?

Славик задумался.

— Ну? — поторопил Писаревский.

— Вспомнил! В вагоне ехала девушка. Мне неизвестна ее фамилия, знаю только, что ее зовут Аллой. Она читала книгу. Еще я встретил в поезде Сашку Зайцева из Ириновки. Спустя некоторое время я прошел в последний вагон, лег на скамейку и так доехал до станции Ладожское Озеро, где живу. Домой при шел в два ночи...

Найти Аллу оказалось не так-то легко. Кто она такая, где живет? Только после двух дней кропотливых розысков оперативник наконец доложил:

— Алла найдена! Это — Алевтина М., жительница поселка Борисова Грива, работница объединения «Светлана».

Она подтвердила, что Славик ехал с ней в одном поезде. Парень подсел к ней на скамейку и своей болтовней мешал ей читать, так что она даже вынуждена была в конце концов сказать ему: «Отстань!» Славик обиделся и ушел. Позже, когда поезд стал подъезжать к станции Борисова Грива, Алла прошла в последний вагон и увидела, что на скамейке кто-то лежит. Это был Славик.

Зайцев также подтвердил, что видел Славика в поезде. Славик вошел в вагон на перегоне между станциями Корнево и Проба, подошел к Сашке Зайцеву, посмотрел, какую он читает книгу, и пошел дальше. Показания Зайцева оказались чрезвычайно важными для Славика, для установления его алиби. Станция Корнево находится дальше, чем Мельничный Ручей. Следовательно, Славик говорил правду, что после работы поехал домой. Так оно и было. К убийству Вали он не имел никакого отношения.

...Василий Ф. вел себя на допросе дерзко, вызывающе. Он кричал, что это возмутительно — подозревать его в чем-либо. При этом глаза его почему-то испуганно бегали. Он прятал руки. Это не могло не остаться незамеченным.

— Покажите руки, — потребовал следователь.

— Зачем?

— Хочу их посмотреть.

— Вы, кажется, действительно собираетесь мне что-то пришить? Ну, смотрите, если вам требуется!

На руках у Василия оказались царапины.

— Откуда они у вас? — спросил Писаревский.

— Получил на работе. Если вам нужны подтверждения, что это именно так, можете обратиться за справкой к Катьке, той, что работает у нас на сверловке. Она мне самолично смазывала эти царапины йодом. Ну, как, устраивает вас такое объяснение? Что вы еще хотите от меня?

Следователь позвонил по телефону к дежурному:

— Судебный эксперт еще здесь?

— Так точно!

— Пригласите его ко мне.

Вошел Заславский.

— Что вы хотите делать? — вскочил со стула Василий.

— Раздевайтесь.

— Зачем?

— Вас освидетельствует эксперт.

— Что?! — заорал Василий.

— Снимите пиджак, сорочку...

Василий нехотя подчинился.

Поимка преступника в какой-то степени напоминает ловлю сетью. Она забрасывается глубоко, так, чтобы ни одна даже самая мелкая рыбешка не проскользнула сквозь ячеи...

Одновременно с проверкой знакомых Вали отрабатывались и другие версии.

Знаете ли вы, что такое «подворный обход»? Это такое следственное мероприятие, когда проверяются улица за улицей, дом за домом. Ни один двор не пропускают участвующие в обходе люди. Они уточняют уже имеющиеся факты, выявляют новые. В данном случае вопрос ко всем был один: что вы можете добавить к событиям, связанным с убийством на улице Фонвизина?

Десятки сотрудников милиции, дружинников двинулись в обход по дворам. Большинство опрошенных отвечало отрицательно: нет, они, к сожалению, ничего не знают. Но вот нашелся свидетель, который заявил, что приехал с Валей поездом, который прибывает в Мельничный Ручей в 1 час 07 минут. Он не только ехал в одном поезде, в одном вагоне, но и шел с ней некоторое время от станции до своего дома. Этим свидетелем была Люба М. После того как они расстались, Валя пошла дальше одна.

Как бы ни были туманны эти сведения, тем не менее они позволили следствию определить часть маршрута, по которому шла от станции Валя, начать вычерчивать его схему. А это уже было немаловажно.

Заинтересовал Писаревского и рассказ местной жительницы Тамары Степановны, которая тоже приехала тем же поездом. Поскольку час был поздний, Тамару Степановну встретил на станции ее муж. К ним присоединилась знакомая соседка, и все трое пошли к дому.

Тамара Степановна рассказала, что чем дальше удалялись они от станции, тем все пустыннее, глуше становились улицы, не везде идеально освещенные электрическим светом. Идти было жутковато. На земле лежали длинные тени, отбрасываемые деревьями и заборами. Когда стали подходить к улице Фонвизина, Тамаре Степановне показалось, что оттуда донесся крик: «Мама! Мама!» Кричала девушка. Голос был тревожный.

— Ау! — крикнула Тамара Степановна, останавливаясь и вглядываясь в ночную темноту.

Никто не отозвался. Спутники стали уверять Тамару Степановну, что она ошиблась, никто не кричал: «Мама!» Подошли к улице Фонвизина, посмотрели: она была пустынна.

— И все-таки я отчетливо слышала крик: «Мама!» — сказала следователю Тамара Степановна.

— Почему же это вас не насторожило?