В поисках камня

— Но в здании было почти совсем темно, — возразил Дерник.

— Не для алгосов, — отвечал старик.

— Кто-нибудь из них говорит по-нашему?

— Очень немногие. Они редко общаются с чужаками. Давайте поторопимся. Горим нас ждет.

Коридор, в который они вошли, скоро вывел их в пещеру, такую огромную, что в слабом свете Гарион не видел её дальнего конца.

— Сколь протяженны подземелья сии, Белгарат? — спросил Мендореллен, подавленный величием окружающего.

— Никто точно не знает. Алгосы исследуют их с той поры, как здесь обосновались, и до сих пор находят новые.

Коридор перешел в широкий, идущий под углом уступ на стене пещеры, почти под самым сводчатым потолком. Гарион взглянул вниз. Пол пещеры терялся в сумраке внизу. Он вздрогнул и больше к краю не подходил.

Спускаясь, они услышали звуки. Где-то далеко-далеко размеренно бубнил низкий мужской хор. Эхо, царившее здесь, мешало слова и повторяло их бесконечно. И вот хор запел. Пели в диссонанс, в горестном, минорном ключе. Странное дело — первые диссонирующие фразы, эхом отражаясь от стен, сливались с последующими и разрешались такой гармонией, что у Гариона все в душе перевернулось.

Эхо звучало и после того, как смолк хор, снова и снова повторяя последний аккорд.

— Никогда не слышала ничего подобного, — тихо прошептала Се'Недра тете Пол.

— Очень мало кто это слышал, — отвечала Полгара, — хотя в некоторых помещениях эхо держится по нескольку дней.

— Что они поют?

— Гимн Алу. Они повторяют его каждый час, а эхо сохраняет его. Эти пещеры поют один и тот же гимн уже пять тысяч лет.

Слышались и другие звуки: скрежет металла о металл, обрывки разговоров на гортанном алгосском языке и бесконечный звук ударов камня о камень, шедший, казалось, сразу из десятка мест.

— Видать, их здесь много, — сказал Бэйрек, вглядываясь в глубину.

— Не обязательно, — сказал ему Белгарат. — Звук остается в этих пещерах, а эхо повторяет его долго после того.

— Откуда свет? — спросил Дерник озадаченно. — Я не вижу фонарей.

— Алгосы размалывают в порошок два разных минерала, — отвечал Белгарат. При смешении они дают свет.

— Тускловатый, однако, — заметил Дерник, глядя на потолок пещеры.

— Алгосам много света не нужно.

Только через полчаса они добрались донизу. От пола пещеры на равном расстоянии друг от друга расходились коридоры и галереи. Проходя мимо одной, Гарион заглянул внутрь. Она была тускло освещена и казалась очень длинной. В стенах находились отверстия боковых галерей. В дальнем её конце он увидел нескольких алгосов.

В центре пещеры располагалось большое тихое озеро. Белгарат уверенно двинулся вдоль него. Где-то далеко Гарион услышал всплеск — то ли плеснула рыба, то ли упал в воду камешек. Эхо пения, которое они услышали, войдя в пещеру, не смолкало, становясь то громче, то глуше.

Два алгоса ждали их у входа в одну из галерей. Они поклонились и заговорили с Белгаратом. Как и те, первые, встреченные ими, они оказались низкорослыми и плечистыми. Волосы у них были почти бесцветные, глаза — большие и почти черные.

— Лошадей мы оставим здесь. Эти люди о них позаботятся, — сказал Белгарат. — Там впереди ступеньки.

Пришлось уговаривать дрожащего жеребенка остаться с матерью. Наконец тот вроде понял, и Гарион торопливо нагнал спутников, уже вошедших в одну из галерей.

В стенах этой галереи были ниши или углубления, частью оборудованные под мастерские, частью явно жилые. Алгосы в нишах занимались своими делами, не обращая внимания на идущий по галерее отряд. Одни работали с металлом, другие — с камнем, некоторые — с деревом, кто-то шил. Алгосская женщина нянчила младенца.

В большой пещере за ними снова зазвучало пение. Они миновали нишу, в которой семь алгосов что-то декламировали хором.

— Они много времени посвящают религиозным обрядам, — заметил Белгарат, когда ниша осталась позади. — Религия — основа алгосского существования.

— Звучит скучновато, — фыркнул Бэйрек. Галерея оканчивалась высокими стертыми ступенями. Они двинулись вниз, держась за стену.

— Здесь запросто можно потерять направление, — заметил Силк. — Я уже не знаю, куда мы идем.

— Вниз, — подсказал ему Хеттар.

— Спасибочки, — сухо отвечал Силк.

Лестница вывела их в другую пещеру, к самому её потолку, но через эту пещеру был перекинут тоненький мостик.

— Нам сюда, — сказал Белгарат, ступая на мост. Гарион взглянул вниз и увидел множество прихотливо разбросанных тусклых пятнышек — входы в галереи.

— Тут, наверное, живет очень много людей, — сказал он деду.

Старик кивнул.

— В этой пещере обитает одно из самых больших алгосских племен.

Они приближались к дальнему концу моста, когда до них донеслись первые фразы древнего гимна.

— Лучше бы они нашли другую мелодию, — недовольно пробормотал Бэйрек. Эта уже действует мне на нервы.

— Я скажу об этом первому же алгосу, которого мы встретим, — отозвался Силк. — Думаю, они рады будут в угоду тебе разнообразить свои песни.

— Очень смешно, — сказал Бэйрек.

— Может, им просто не приходило в голову, что не все восхищаются их гимном.

— Тебе-то что? — огрызнулся Бэйрек.

— В конце концов, они поют его всего пять тысяч лет.