В поисках христиан и пряностей

С Гоа португальские флотилии уходили разведывать Индокитай и Юго-Восточную Азию. Они уже достигли Цейлона, места, где росла лучшая на свете корица, и в 1511 году де Албукерки отплыл на восток к Малайскому полуострову. Местом его назначения был международный портовый город, контролировавший узкий проход в Малаккский пролив, оживленный морской путь между Индийским и Тихим океанами. Город также назывался Малакка, и его влияние простиралось далеко. «Кто хозяин Малакки, тот держит руку на горле Венеции», – драматично заявлял один португальский фактор [530]. Это было не простое преувеличение: Малакка была конечной точкой в плаваниях китайских моряков, многие из которых осели тут в собственном квартале, носившем название Китайский холм, а купцы из Индии, Персии и Аравии приплывали сюда за фарфором и шелками. Городом и окрестными землями правил могущественный султан-мусульманин, и как раз это делало Малакку соблазнительным трофеем для христиан.

Де Албукерки вошел в гавань под всеми флагами и с пушечными залпами и сжег десятки кораблей. Его войско высадилось на берег, и после яростного рукопашного боя (исход его решили несколько удачно брошенных копий, от которых боевые слоны вздымались на дыбы и сбрасывали на землю солдат) последний султан бежал. Возник еще один форт, и из Малакки португальцы отправлялись теперь на юг и на север.

На севере король Сиама (современного Таиланда) давно уже присматривался к богатой Малакке. Де Албукерки отправил посла для выработки условий альянса и, переправившись на берег в джонке, стал первым европейцем, посетившим Таиланд. В 1513 году экспедиция из Малакки отплыла на восток и достигла китайского города Гуанчжоу, который португальцы окрестили Кантоном. Первые контакты обернулись катастрофой: китайцы потопили два португальских корабля, а посланников приговорили к смерти за дурное поведение их соотечественников, которые, по убеждению китайцев, были каннибалами. Случившееся описал один из осужденных, бывший аптекарь из Лиссабона Томе Пиреш, который, взявшись за перо, утешал себя, мол, даже ценой собственной жизни следует способствовать крестовому походу святой католической веры против лживой и дьявольской религии омерзительного и фальшивого Мухаммеда [531]. Со временем португальцы создали постоянную базу в соседнем Макао и прибрали к рукам морскую торговлю Китая, а чуть позднее, когда трех купцов ветром сбило с курса, наткнулись на Японию и основали еще одну прибыльную торговую факторию в Нагасаки [532].

На юго-востоке португальцы доплыли до Индонезии и самих Островов Пряностей. С малайскими штурманами в качестве проводников флотилии обошли Суматру и Яву, прошли между Малыми Островами Сунда и вышли в Молуккский пролив. Тут на горстке вулканических островков они наконец нашли источник гвоздики и мускатного ореха. Ислам и тут пустил корни, по мере того как сходили на нет индуизм и буддизм, но христиане нашли достаточно союзников, чтобы здесь закрепиться: среди последних был султан острова Тернате, который наряду со своим заклятым врагом, правителем острова Тидор, был крупнейшим мировым поставщиком гвоздики.

Владения Португалии были лишь крошечными точками на карте, но соединенные воедино, эти точки образовывали силуэт огромной морской империи. Череда поселений, крепостей и зависимых от них территорий тянулась вдоль побережий Западной и Восточной Африки, обоих берегов Персидского залива, по западным берегам Индии и уходила глубоко в Юго-Восточную Азию. Самое поразительное в другом: эта империя была создана всего за четырнадцать лет с тех пор, как Васко да Гама впервые приплыл на Восток. «Мне кажется, – заключал Лодовико де Вартема после продолжительного путешествия по Юго-Восточной Азии, – что если Богу будет угодно и если король Португалии будет столь же победоносен, как и до сих пор, он станет самым богатым королем в мире. И воистину он заслуживает всех благ, ибо в Индии и особенно в Кочине каждый праздник крестят по десять, а то и по одиннадцать язычников в христианскую веру, которая повседневно преумножается стараниями сего короля; и по этой причине можно полагать, что Господь даровал ему победу и впредь станет ему способствовать» [533].