Горестно вздохнув, Кордия прошла в глубь покоев Мариана и положила книги на стол. Кто-то из слуг уже перенес сюда ее вещи. Ей не хотелось жить с чародеем, тем более, что во дворце было полно свободных комнат, но Дор категорически отказался разрешить ей жить в другом месте. Он что, думает, что рядом с Марианом она в безопасности? Конечно, едва она вошла сюда, он наложил на дверь чары. Она попыталась выйти, но не смогла. Со стражей было проще. Хотя… Кордия нервно рассмеялась, вспомнив ночной разговор с Лейфом. Низ живота скрутило спазмом, и она охнула. Ей нужно было принять решение и выбрать, на чьей она стороне. Ее положение настолько шаткое, что она в любой момент может оказаться на плахе, поэтому к выбору союзников нужно отнестись серьезно. А она не знала, кому здесь можно доверять.
Ей вспомнился разговор с Марианом, когда они ехали во дворец. Он сел напротив и опустил бордовую занавеску, закрывая окошко кареты. Это вызвало у нее легкую панику. Что он хочет скрыть от Дора?
— Ты правда думаешь, что тебя окружают идиоты? — положив ей руки на колени, спросил он.
— Не понимаю, о чем вы, — избегая смотреть на него, сдержанно произнесла Кордия.
— Об Августине, — понизив голос, сказала Мариан. — И о тех бедах, что могут случиться из-за него.
Кордия пожала плечами и ничего не ответила.
— Я солгал Дору, — неожиданно признался Мариан. — Сказал, что не смог увидеть прошлое мальчишки, что он поставил завесу. Но я увидел достаточно, чтобы сделать выводы.
— Почему вы мне об этом говорите? — прошептала Кордия.
— Потому что слишком многое поставлено на кон. Одно неловкое движение и кровь польется рекой и затопит наши земли, — сурово произнес Мариан и его пальцы сильнее сжали колени ведьмы. — И есть одна возможность не допустить этого — твоя честность.
Кордия не успела ответить — совсем рядом послышался стук копыт и лошадь Дора поравнялась с каретой.
— У тебя есть время до вечера, чтобы решиться, — шепнул Мариан и откинулся на спинку сиденья. — И рассказать мне все по доброй воле.
Ведьма с трудом сглотнула и опустив голову, стала рассматривать ожоги на пальцах после прикосновения к Дору.
Потерев руками плечи, Кордия медленно прошлась по покоям. За окном сгущались сумерки и в помещении стало темно. Она поискала глазами свечи и найдя, потянулась к коробке со спичками. Поверил ли герцог ее глупой истории об их знакомстве с Августином? Она бы на его месте не стала этого делать. Он умный, так что скорее всего, без внимания ее ложь не оставит, а значит, нужно ждать неприятностей.
Под ребрами противно заныло — дало о себе знать нервное напряжение. Что, если следствие докопается до того, что в покушении замешен ее отец? Будет такой скандал, который закончиться кровопролитием… Что, если на это и был расчет? Но почему именно Августин? Неужели не нашлось кого-то более опытного, взрослого… Она снова вздохнула и, вытащив из волос шпильки, тряхнула головой. Ей было необходимо привести мысли в порядок.
Что задумал ее отец? Как сильно изменились его политические предпочтения, пока они не виделись? Почему решил рискнуть? А что, если это не он? Если его подставили? Льдистая тьма, как же угнетает неизвестность!
Чтобы как-то отвлечься, Кордия открыла первую попавшуюся книгу и невидящим взглядом уставилась на страницу. Что-то выскользнуло из страниц и упало на пол. Она наклонилась и пробежала глазами по тексту, который слегка померк от времени.