В поисках настоящего

– Некоторые люди… – подскочив на месте, сбиваясь и путая слова, быстро-быстро начала говорить девчонка, – Некоторые люди не могут разобраться в своем настоящем, о каком тогда будущем с ними вообще можно говорить?!

Слезы наполнили ее глаза. Схватив портфель, так и не собрав разложенные на столе тетради, она выбежала за дверь.

– Да что ж сегодня за день такой?! – не пойми кого спросил Тимур Сергеевич по-русски.

Голова уже почти не болела, лишь на затылке осталась неприятная тяжесть, от которой хотелось спать. Сильно Алан не обнадеживался, зная о коварстве боли. Она затаилась в этой тяжести, ужалась черной дырой, и вновь затмит собой рассудок, стоит ей только захотеть.

Кое-как проведя оставшуюся часть урока, совершенно рассеянный Тимур Сергеевич дождался пока все выйдут из класса, оставив только Алана.

– Что у тебя сейчас? – спросил он.

Задействовав всю энергию тела и даже дополнительные, запрятанные на экстренные ситуации ресурсы, Алан напряг память, чтобы вспомнить:

– По-моему, химия…

– Сиди пока здесь, – скомандовал Тимур Сергеевич и вышел за дверь. Алан лишь отвернулся к окну и вновь стал любоваться дорогой.

Прошло всего несколько минут, как учитель вновь появился в дверях.

– Я у Земфиры Зелимхановны тебя отпросил, якобы мне помощь нужна. Она без проблем отпустила.

Учительницу химии все в школе называли не иначе как Донна Зизи, что звучало вполне гармонично в сочетании с ее единственной страстью к бразильским сериалам, и слишком громоздким, как и его обладательница, именем. Ученикам намного приятнее просто коротко «зизикнуть», чем произносить все имя целиком.

Закрыв дверь на ключ, Тимур включил спрятанный под столом электрочайник, достал чашки, два пакетика чая и 100 громовую пачку «Черноморских» вафель. Все это поставил на парту перед Аланом. Разлив по чашкам кипяток, добавив сахар и опустив купаться чайные пакетики, он наконец мог высказать то, ради чего отпросил его у химички.

– Больше не делай так… – после минуты раздумий спокойно начал Тимур. – Ты не представляешь, как мне было неприятно все это слушать… особенно от тебя.

Алан безучастно смотрел в окно, словно его и вовсе не касался этот разговор. Но Тимур знал, что мальчик тот все прекрасно слышит.

– Я понимаю, что мы друзья… – продолжил он. – Но это же не значит, что ты можешь так со мной разговаривать… при других. Я, как-никак, твой учитель…

– А я и говорил это все тебе как учителю, – перебил его Алан. – Дело совсем в другом… Я не мог иначе реагировать на твои слова. То ты нам изо дня в день промываешь мозги, как чудесно живется «в нашей миленькой деревушке», то с тоской, глотая слюну рассказываешь о прекрасном оазисе, просто раю, в котором тебе довелось родиться. Ты уж, пожалуйста, определись – счастлив жить и работать именно здесь, или все же безумно тоскуешь по городу… Почему ты здесь? Я давно заметил, что это запретная тема – чуть что, сразу мягко и красиво уводишь разговор в сторону. И я ни за что не поверю, что ты оказался здесь по распределению. С твоими способностями к преподаванию, ты бы устроился в любую школу…

– Это не так.

– А как?! Ты посмотри сам… После твоего появления, здесь даже самый последний идиот свободно болтает на английском, словно это его родной язык. Если б здесь все были такими учителями, то нашу деревню давно уже назначили столицей страны. И я не поверю, что твои способности не приметили в родном универе. Хватит меня, как остальных, кормить лживыми байками о любви к разряженному высокогорному воздуху и диким ветрам!

Алан чувствовал, что разговаривает грубо, не подбирая слов, как обычно, а просто озвучивая поток мыслей – что в голове, то и на языке.

Они смотрели друг другу в глаза, у обоих тяжелые взгляды… Тимур сдался первым. Не выдержав молчаливой дуэли, учитель опустил глаза:

– Ты прав, – помешивая чай, наблюдая за круговоротом в чашке, сказал он. – Я сбежал из города… от проблем, которые тогда казались мне совершенно неразрешимыми. Я думал, что нахожусь в тупике, и единственный способ выбраться – это уехать. И я уехал… сюда.

– Так что произошло? – вяло, без особого интереса спросил Алан, на что Тимур лишь отмахнулся.

– Это не тот вопрос… не это важно. Главное, как я поступил, и где в итоге нахожусь.

– Ты хочешь сказать, что жалеешь о выборе? – Алан почему-то хотел, чтобы Тимур признался, что зря выбрал деревню вместо города.

– Даже не знаю… И жалею, и не жалею одновременно. Как бы так объяснить?! Это все равно, что сразу после учебы стать, ну… например, начальником небольшого вокзала.

– Вокзала? – недоуменно переспросил Алан.

– Да. Это что первое в голову пришло. Работа хлопотная, незнакомая мне, подразумевает много ответственности. И железная дорога меня всегда притягивала. То есть в этом деле я могу найти много интересного, значительного…

– Но все же это не совсем то, чего хотелось, – поняв, к чему Тимур клонит, закончил он за него.

– Вот именно! – обрадовался тот. – Вроде мне все здесь нравится, но чего-то будто и не хватает.

– То есть, проще говоря, ты жалеешь о том, что здесь! – он попытался подвести под темой черту.