В поисках Нового Града. Воспоминания.

Это невежливо, нелюбезно, — но Христос — это Учитель, говорящий, как власть имеющий, „жгущий глаголом сердца людей“. И это почувствовала и поняла жена-хананея. И проникновенный ответ: „Да, Господи, ведь и собаки едят от крошек, падающих со стола господ их“ (Ин.15:27). В этом ответе признание превосходства веры в Единого Бога, смирение и любовь к Христу.

И ответ: „О, женщина, велика вера твоя. Да будет тебе, как ты хочешь“. И была исцелена дочь ее в час тот» (Мф.15:28).

Нет, не национальная ограниченность в этом прекрасном месте, а непримиримое отношение к неправде, суровая требовательность и великая любовь. Мы бы с отцом Сергием не сказали женщине суровых слов, но ведь и не помогли бы ничем ее дочери. Но у Христа в руках сверхъестественная власть — власть вязать и решить, власть обличать и спасать, власть Божественной любви и Божественного гнева.

И наконец, заключительные сомнения отца Сергия: «Да и кто это мог „подслушать“ искушения в пустыне, Гефсиманскую молитву? Не являются ли Евангелия в этих местах произведениями религиозно-творческого воображения?» (стр. 105).

Опять ляпсус на ляпсусе. Сначала о Гефсиманской молитве. Слышали ее, по крайней мере, трое: апостолы Петр, Иоанн и Иаков, слышали ее и все другие ученики, стоявшие немного поодаль. Христос и просил их участвовать вместе с Ним в молитве. Правда, они потом задремали, и Христос будил их с упреком. Но ведь не все время же они дремали: что-то (то есть основное — «да мимо Мя идет чаша сия») они все-таки слышали. И видели они, как Учитель молился, и видели пот, как капли крови, у Него на лице. Поэтому рассказ об этом не внушает ни малейшего сомнения.

Что касается искушения в пустыне, то знать это они могли от самого Христа, Который вовсе не делал тайны из своих сверхъестественных видений. Сравним слова Спасителя в другом месте:

«Я видел сатану, спадшего с неба, как молнию».

На этом, кажется, и кончаются основные сомнения отца Сергия в истинности Евангелия.

Заканчивает отец Сергий этот раздел словами Лафатера: «Бесчисленны и страшные сомнения верующего христианина». Мы бы хотели к этому прибавить, что и весьма неубедительны.

Столь же неубедительны и сомнения отца Сергия в догматических истинах и его сомнения в божественных знамениях, в воскресении и в Вознесении Христа. Но мы скажем об этом в заключительной главе этой книги, а сейчас нам хочется поделиться с отцом Сергием и с другими нашими читателями одним нашим юношеским стихотворением:

«Их было двенадцать смелых,
Рвущихся в небеса,
Но ужас в глазах осовелых,
И вихорь порвал паруса.
„На злую, страшную гибель
В волнах у морского рифа
Обрек нас всех Учитель“,—
Сказал обомлевший Кифа.
„Хуже, чем царь-гонитель,
Хуже книжника, фарисея,
Послал нас на смерть Учитель“,
Прошептали уста Андрея.
„На скале, просветленный зраком,
В ожиданье великого чуда,
Он забыл о покрытых мраком“,—
Злобно сказал Иуда.
И тучи нависли черно,
И чаек морских караван,
И вдаль все глядит упорно
Молодой ученик Иоанн.
И Христос, просветленный зраком,
Весь обрызган соленой волною,
К позабытым, покрытым мраком,
Буревою идет стезею».

Мы с отцом Сергием никогда не были с Иудой. Мы иногда задавали Христу вопросы вместе с Фомой и всегда, в бурю и вихрь, которые свирепствовали над родной страной, всматривались вместе с Иоанном, желая различить сквозь вздымающиеся волны и кромешную тьму Христа-Жизнодавца! И слушали слова Его свидетельства. (И тот, кто был с Фомой, и тот, кто без конца грешил, но был при ногах Иоанна.)

«Свидетельствующий говорит: Да, гряду скоро.

Аминь, гряди, Господи Иисусе» (Апок.22:20).

Глава десятая

В зените

1962 год. Опять переломный год в моей судьбе. Закончил «Очерки истории церковной смуты». Прекратилась регулярная помощь Владыки Мануила.