В поисках потерянного рая

— Все наблюдательные люди немножечко ясновидящие, — благодушно покивал доктор. — Мое обоняние чует горько-соленый аромат обид, а к вашей одежде водоросли прилипли, вот я и предположил...

— Вы правильно предположили, — подтвердила я. — Я понимаю, что сама всю эту муть развела. Обижалась много. Я на всех обижалась! Но особенно — на жизнь и на судьбу. И из-за этого я потеряла свой Внутренний Рай. Но это в прошлом! Я поняла, что это не они меня обижали — это я на них обижалась. Теперь я хочу расстаться с этими глупыми обидами.

— И что же вам мешает это сделать? — сочувственно спросил доктор.

— Размеры бедствия, — сокрушенно призналась я. — Мне такое море обид за всю жизнь не расхлебать! Тем более что обиды невкусные — уж очень горькие.

— Ну что вы, голубушка! Вам вовсе не надо ничего расхлебывать, — расплылся в улыбке доктор. — Тем более что вы уже распробовали обиды на вкус и теперь явно не захотите повторения.

— Это точно. Копить обиды я больше никогда не буду. Не хочу в них утонуть! — решительно сказала я. — Мне бы со старыми разобраться...

— Я выпишу вам рецепт. Это чудесное, натуральное, экологичное и очень эффективное средство излечения души от обид. Народная медицина, можно сказать! Вот, пожалуйста. Вам прочесть вслух?

— Да, если не трудно.

...Ну да, конечно! Что еще можно было ожидать от Сказочного Пространства Триединого царства? Разумеется, это была сказка. «Похоже, они тут все проблемы решают исключительно сказочными способами», — подумала я и стала слушать.

Сказка десятая

ДУШЕВНЫЙ ДОКТОР 

До свидания, душенька, и помните: прощать, прощать и еще раз прощать! Трижды в день, после еды! Будьте здоровы! Следующий!

— Доктор, здравствуйте!

— И вы будьте здоровы. На что жалуемся?

— Да мне как-то неудобно...

— А вы присядьте, присядьте! Так удобно?

— Да... Нет... Не знаю. Наверное, удобно.

— Наверное? Или действительно удобно?

— Да не знаю я, доктор! Вроде ничего...

— «Вроде ничего» — это значит никак. Но не может же вам быть «никак»? Вы же существуете?

— Вот именно, доктор! Не живу, а существую. Это вы очень точно сказали. Я к вам поэтому и пришла.

— Но что же вас тревожит, милочка? Что болит?

— Душа болит. Вы ведь душевный доктор?

— Душевный. Фамилия моя такая. И специализация — тоже. А вашу душу что-то ранило?

— Не знаю. Может быть. Я ее как-то не чувствую. Я вообще плохо чувствую.

— А в чем это выражается?

— Ну... Например, я не умею говорить «люблю».

— Да? Ну, это распространенное заболевание. Расскажите мне, каков ваш рацион питания.

— Питания? Ах да. Ну, супы, каши там. Овощи. Мясо — но не каждый день. Обычный, в общем.

— А если вкусненькое — то что предпочтете?

— Ну, я апельсины обожаю, мороженое, конфеты шоколадные тоже люблю.

— Ага! Любите! Значит, умеете говорить «люблю»!

— Нет, вы меня не поняли. Я людям не умею говорить «люблю».

— А почему? Почему, как вы думаете?

— Ну, не знаю. Я к вам за этим и пришла. Чтобы вы определили почему.

— Понятненько. Так, милочка. Дышите! Глубже дышите! Да что ж вы так напряглись?

— Не могу я глубже дышать. У меня дыхание перехватывает.

— Так и запишем: не позволяете себе дышать полной грудью. Теперь не дышите. Не дышите... Не дышите... Все, можно. Похоже, у вас это привычное состояние — не дышать?

— Почему? Да я вроде дышу.

— Вот именно, «вроде». А на самом деле — так, вид делаете. Вы ж боитесь открыться. Вы ж все чувства в себе зажимаете. Не даете им проявляться!

— Ну, это же неприлично, когда чувства напоказ. Я вам что, «эмо», что ли? Девушка должна быть сдержанной, не показывать своих эмоций.

— А как вы думаете, куда они деваются?

— Кто?

— Эмоции ваши? Гнев, обида, зависть? Они же бывают?

— Нет! Нет! Это плохие чувства. Я их подавляю в самом зародыше.

— Вот, милочка, и объяснились ваши проблемы с дыханием. Накопили, понимаешь ли, в себе зародышей. Вся грудь забита. То-то вам и не дышится глубоко.

— Погодите, доктор! Вы что же, советуете на людях срываться?

— Вовсе нет, милочка. Ничего я такого вам не советовал. Но чувства подавлять — это преступление по отношению к себе.

— А как тогда, как с ними поступать?

— Признавать, что они существуют. Называть их по именам. И разрешать им быть. Иногда этого достаточно, чтобы гнев тут же улегся, а обида испарилась.

— Не может быть!

— Это мой рецепт. Хотите применяйте, хотите — дальше обиды глотайте. Каждый пациент сам решает. Давайте-ка я вам живот пощупаю. Так больно? А вот так?

— Ой, не то чтобы больно. Но неприятно как-то. Аж в позвоночник отдает.

— Следовательно, у вас тут неприятности складированы.

— Ой, а вот тут, под ложечкой, вообще тяжело! Будто камень какой-то.

— Ну, это вы, как говорится, камень за пазухой носите. Небось затаили злобу на кого-то?

— Ох, я и не знаю. Но тянет-то как!

— Совершенно с вами согласен, тяжелый груз. Рекомендую с ним расстаться. С годами он только тяжелее становится — на него ведь всякий негатив налипает, свойство у него такое.

— Ладно, спасибо. Я потом с камнем разберусь. Но сейчас я ведь не за этим. Я не умею говорить «люблю».

— А что вам мешает?

— Ох, не знаю. Что-то мешает. Я как-то... стесняюсь.