В поисках потерянного звука. Экспериментальная звуковая культура России и СССР первой половины ХХ века

20 февраля 1930 года Авраамов упомянул новую технику в своей лекции в группе звукового кино АРРК[317]. 30 августа 1930 года он впервые демонстрирует свои рисованные звуковые дорожки в рамках доклада «Орнаментальная звуковая анимация» на 1‐й Конференции анимационного кино в Москве. В ­октябре 1930 года новая техника была описана в статье Владимира Солева «Звуковая мультипликация»[318]. Спустя два месяца, в декабре 1930 года, вышла статья «О звуковой рисованной фильме» одного из создателей новой техники Михаила Цехановского[319].

В статье «Рисованная музыка», опубликованной в 1931 году в газете «Кино», утверждалось: «Композитор Арсений Авраамов производит в научно-исследовательском киноинституте интересные опыты по созданию рисованной музыки. Вместо того чтобы заносить звуки на кинопленку обычным звуковым способом через микрофон и фотоэлемент, он просто рисует на бумаге геометрические фигуры и затем снимает их на звуковую полоску кинопленки. После этого пленку пропускают, как обычную фильму, на звуковом кинопроекторе. Звуковая полоска, воспринимаемая фотоэлементом и передаваемая через усилитель на репродуктор, оказывается содержащей известную музыкальную запись, которую по тембру и звучаниям нельзя отнести ни к одному из существующих музыкальных инструментов.

Сейчас т. Авраамов изучает запись более сложных геометрических фигур. Например, записать на пленку простейшие алгебраические уравнения в их графическом выражении, зарисовать орбиты молекул некоторых химических элементов. В этой работе композитору помогает группа молодых сотрудников научно-исследовательского кинофотоинститута»[320].

Осенью 1931 года группа «Мультзвук» переехала в Научно-исследовательский кинофотоинститут (НИКФИ) и была переименована в лабораторию «Синтонфильм». По свидетельству Бориса Янковского, ученика и последователя Авраамова, в состав лаборатории «вошли кроме 2–3 технических работников, один инженер (вся “деятельность” которого заключалась в разложении геометрических фигур в ряды Фурье) и композитор-теоретик А. Н. Самойлов»[321].

«“Welttonsystem”[322] ставил своей задачей обогащение музыки введением в нее новых обер и унтертонов, образование новых созвучий и звукорядов, и использование новых более тонких интонаций. Специальные сочинения в “Welttonsystem” Авраамова и в обер-унтертоновой системе гармонии Самойлова, проходя через мои руки, превращались в цифры ультрахроматических интервалов моей 72‐ступенной темперации с обозначениями динамических оттенков силы — в единицах освещенности (диафрагмы киноаппарата) и агогики в числах кадриков пленки.

Мною ставились и выполнялись засъемки акустических опытов (глиссандо, наплывы тембров, изменения громкости и получения многоголосия путем многократной экспозиции на одну и ту же фонограмму)»[323].

В декабре 1932 года НИКФИ проводит сокращение штатов, и лаборатория переезжает в «Межрабпомфильм», где в 1934 году ее окончательно закрывают как не оправдавшую себя экономически.

В 1933 году Авраамовым озвучивался фильм «Рур» на кинофабрике «Межрабпомфильма». Первая фонограмма увидела экран, а вторая — нет. Всего группой Авраамова с 1930 по 1933 год было заснято более тысячи восьмисот метров (1800) пленки, из которой около половины составляли музыкальные отрывки: показательный фильм 1930 года «Орнаментальная мультипликация в “Welttonsystem”» А. Авраамова, «Маруся отравилась», «Китайская мелодия», «Органные трезвучия» А. Н. Самойлова, «Унтертоникум», «Прелюд», «Пилует», «Этюд стаккато», «Танцевальный этюд», «Набросок», «Флейтовый этюд» — все с новыми обер-унтер-тоновыми гармониями.

Архив лаборатории хранился на квартире Арсения Авраамова, где и погиб в 1936–1937 годах во время длительного пребывания хозяина в Кабардино-Балкарии[324]. Сыновья Авраамова использовали горючую нитропленку как топливо для самодельных ракет и дымовых завес.

В 1935 году Арсений Авраамов, комиссар Борис Красин (один из основателей Союза композиторов) и музыковед Алексей Оголевец основали Автономную научно-техническую секцию (АНТЕС) в Союзе композиторов в Москве. В задачу АНТЕС входило развитие исследований новых тональных систем, новых электронных музыкальных инструментов, а также графического звука и «Синтонфильма». В секцию входили лучшие исследователи и изобретатели того времени, включая Андрея Володина (экводин), Александра Иванова (эмиритон), Константина Ковальского (терменвокс), и Николая Ананьева (сонар). В Ленинграде АНТЕС возглавлял Георгий Римский-Корсаков. Создание АНТЕС было последней попыткой укрепления позиций эксперименталистов 1920‐х.

После смерти Бориса Красина 21 июня 1936 года АНТЕС закрывают, и все экспериментальные проекты лишаются финансирования и поддержки.