В поисках рая. Зов судьбы (СИ)

Позавтракав, я отправилась за Кенаи. Его играющимся я нашла в покоях матери Вождя. Юлика приветствовала меня обеспокоенным и допытывающим взглядом. Она, конечно же, была уже в курсе всех событий вчерашнего дня, и как мать, переживала за семейное благополучие сына.

— Я заберу Кенаи, — поставила я ее в известность после короткого приветствия.

— Кенна, дорогая, по-моему, тебе сейчас нужно хорошенько отдохнуть и привести свои мысли в порядок, — преградила мне путь к сыну моя свекровь номер один.

Я замерла. Отчасти она была права. В связи с последними событиями непонятость и опустошенность словно тяжелый камень легли на мою душу. И это такая непосильная ноша для меня. Поэтому мне срочно нужно было избавиться от нее. Найти того, кому можно было бы высказаться, выплакаться, кто бы мог выслушать и наконец-то понять меня, а вместе с тем и причину моего вчерашнего странного поведения.

— Кенна, послушай, — продолжала Юлика, — Я знаю, что у вас с Калимом сейчас не все гладко, но Кенаи тут ни при чем. Не нужно его впутывать в свои личные дела. Так что давай ты успокоишься, приведешь себя в надлежащий вид и затем уж вернешься к сыну. А то выглядишь совсем не важно. Калиму я посоветовала сделать то же самое.

Она смотрела на меня таким проницательным и понимающим взглядом, словно сама проходила это испытание сотни раз. В ее тоне не было ни недовольства, ни разочарования, ни призрения. Она просто хотела помочь своему единственному, пусть и не родному, но такому дорогому и любимому, сыну и его семье. Поэтому я впервые безукоризненно послушалась Юлику и тот час отправилась исполнять ее наказ.

Если быть точнее, то следовать я решила своему внутреннему голосу. И он подсказывал мне найти Мирину и поболтать с ней, дабы облегчить душу. Нет, я не собиралась жаловаться ей или выносить ссору из избы. Но простое человеческое понимание и дружеский совет были бы сейчас очень кстати.

Мирину я обнаружила в нашем с ней классе. Там она училась писать на английском. У нее была та же самая песня, что и у меня. Сам язык она понимала и могла спокойно на нем общаться и читать, а вот с письменностью нужно было еще попыхтеть.

Моя австралийская подруга как всегда выглядела просто потрясающее. Волосы за эти годы отросли почти до колен, лицо стало еще более вытянутым, а губы пышнее. В Англии у нее точно не было бы отбоя от поклонников. И, возможно, она уже бы вышла замуж и нарожала своему дорогому мужу кучу детишек.

— Привет, Кенна! — завидев меня, идущую по коридору, крикнула Мирина, — Слышала, что дела у тебя так себе.

— О, боже! И ты уже в курсе!

— Покажи мне хоть одного, кто еще не ведает, что произошло вчера в Совете, — хихикнула она.

Я не злилась на нее за это. Наоборот, мне доставляли большое удовольствие ее прямота и откровение, с которыми она вела разговор обычно не только со мной.

Мирина недолго измывалась надо мной. Очень скоро она потребовала от меня всех подробностей вчерашнего дня и нашей с Калимом ссоры. В двух словах я рассказала ей все, как было. Моя собеседница внимательно выслушала меня, но более ни о чем не спрашивала. Тогда я предложила ей отвлечься от ее занятий и прогуляться со мной в саду. Та поспешно согласилась.

Сады при дворце были по-настоящему роскошны. Их начали сажать еще очень давно, когда на материк прибыл самый первый чужеземец. Именно он показал местным жителям, как и зачем нужно сажать прекрасные растения. Сначала цветы сажались в хаосе, это видно по розам гигантских размеров, низенькой голубой агаве, миниатюрным лилиям. Лишь спустя десяток лет в этом чудном саду появился порядок. Садовод, что прибыл в Австралию случайным образом, сев не на свой корабль, взял дело под свой контроль.

С тех пор здесь образовались целые цветочные композиции из бегоний, тюльпанов, калатей, фиалок, хризантем и других растений, привезенных тем самым садовником из различных уголков планеты. Австралийская культура тут тоже присутствовала, каллистемон, борония, анигозантус и прекрасная свайсона виднелись почти на каждом шагу.

Мы бродили неспешно, болтая о пустяках. Но я то и дело возвращалась к мыслям о Вожде.

Где он сейчас? Чем занят? О чем думает?

— И где ты витаешь? — укоризненно спросила меня Мирина.

— Вот выйдешь замуж и поймешь мое беспокойство, — вздохнула я в ответ.

— Неужели с мужем так тяжко, а? Вот мой муж будет меня обожать и ни в коем случае не давать мне повода для печали, — смеясь, но уверенно выдала мне моя наивная собеседница.

— Калим и не дает мне грустить или печалиться. Но он не виноват в том, что я сама себе придумываю повод для грусти каждый раз.

Тут уж мы обе залились звонким смехом. Все же я очень рада, что мне удалось подружиться с Мириной. Без такой подруги мне бы не было здесь так хорошо и весело.

— Эх, взять бы тебя с собой в Англию.

— Зачем мне? Что бы я там делала?

— Ну, мы бы подыскали тебе достойного английского джентльмена, который сначала поухаживал за тобой, а потом сделал предложение о замужестве, — и я продемонстрировала Мирине походку английской барышни.