В поисках славы

– Четыре сотни золотых монет? – хмыкнула Софи, увидев на плакате свое лицо. – Всего четыре? А почему за тебя дают целых пятьсот? Декан должна стоить дороже, чем еще не королева…

– Забудь. Скажи лучше, как Змей узнал, что мы направляемся именно сюда? – спросила Агата, разглядывая плакаты с лицами Эстер, Хорта, Дот…

– И это не самое странное, – добавила Николь, глядя на «свой» плакат. – Откуда ему стало известно мое лицо, ведь меня до сих пор не было ни в одной сказке!

– Погодите секундочку, – сказала Агата и прищурилась, всматриваясь в даль. – А это кто? Беатриса?

В витрине дальнего от них магазина действительно висел плакат «Разыскивается!» с портретом их светловолосой, с огромными наивными глазами одноклассницы, а рядом с ним еще два плаката. С одного из них смотрела прелестная смуглая Рина, с другого – рыжая Миллисента с усыпанным веснушками лицом. Их обеих профессор Доуви назначила помощницами Беатрисы, а все вместе они должны были выяснить причины нападения пиратов на Жан-Жоли.

– Значит, Змей их пока не поймал, – протянула Софи.

– Я думала, что Миллисента могрифицировала, – сказала Агата.

– В таком случае неудивительно, что Змей не может ее найти, – заметила Софи. – Но вот остальных…

– Ой, смотрите, кто это? – перебила ее Николь.

Агата и Софи посмотрели в ту сторону, куда она показывала, и увидели лежащий на земле потертый, исхоженный ногами плакат.

– Он убил королеву?! – ужаснулась Софи.

Агата понимала, что сейчас ей пора волноваться за свою жизнь, но, глядя на лежащее в пыли лицо королевы, она чувствовала лишь закипавшую в ее сердце ярость.

– Каким же негодяем нужно быть, чтобы помогать жестокому убийце в маске! Эти мальчишки-пираты ничуть не лучше того продажного бобра. Готовы на все за пригоршню монет.

Кстати, судя по всему, золота пиратам платили немерено, потому что все прилавки в магазинах были завалены монетами – похоже, что сдачу здесь никто не забирал.

На улицах города, превратившегося в огромный пиратский притон, повсюду была грязь, валялся мусор, возле каждой стены – филиал общественного туалета, на самих стенах – неприличные рисунки и кривые надписи:

ТРИСТО АКУЛ ВАМ В ГЛОТКУ

ОТДАТЬ КОНЦЫ

ПРИВЕТ, СОПЛЯК

…РОМ И МОЛНИЯ

На придорожной скамейке сидели юные пираты, пили сидр и дурными голосами орали, отбивая ритм подкованными сапогами:

Под своей пиратской шляпой – вот где спрячу карту я,
Карту я, карту я,
Карту острова сокровищ – вот что спрячу в шляпе я.

А на палубе скрипучей деревянный спрячу зуб,

Спрячу зуб, спрячу зуб,
Я на палубе скрипучей деревянный спрячу зуб.

А под сердцем у красоток я храню свои грехи,

Ха-ха-ха да хи-хи-хи,
Я под сердцем у красоток спрячу все свои грехи.

– Не удивительно, что даже Директор школы не захотел принять этих отморозков в школу Зла, – скривила губы Агата. – В сказках пираты другие – смелые, умные. А эти чудовищные.

– Интересно, что Хорт об этом думает, – сказала Николь.

– Хорт, Хорт, Хорт. Ты о чем-нибудь другом говорить можешь, кроме как о своем Хорте? – закатила глаза Софи.

– Отец Хорта был пиратом, – ответила Николь, – а значит, и сам Хорт вырос среди пиратов. Уж он-то должен очень хорошо знать этих парней.

– Мысль интересная, – согласилась Агата.

Софи пробормотала себе под нос что-то неразборчивое.

Агата хотела бы поговорить с Хортом, но он был прикован к переднему концу цепи, шагал там мокрый от пота и голый по пояс – спасибо хоть в штанах, которые сердобольные пираты одолжили ему после того, как Хорт вновь стал человеком, могрифицировав из своего волка-оборотня. Рядом с Хортом шли ведьмы, переговариваясь между собой и бросая нервные взгляды в сторону Агаты.

У Агаты заныло сердце. Хорошо ли она продумала эту операцию? Или опять, как на Авалоне, промахнулась и подвергла, сама того не желая, смертельной опасности всю свою команду? Плывя сюда на борту «Игрэйны», они готовились дать пиратам бой, но Агата совершенно не подумала о том, что делать, если пираты возьмут их в плен. А они взяли их всех, даже демона Эстер и того заковали в цепи. Кроме того, ни Агата, ни Софи не поделились с остальными, узнав, что сказала Леди Озера. Агата до сих пор не могла переварить то, что рассказала ей Софи…

Кровь Артура? Откуда в жилах Змея может быть кровь Артура?! Он что, какой-нибудь дальний родственник покойного короля, о котором никому не было известно? Или слова о крови Артура следует понимать в каком-то другом, переносном смысле? Поговорить бы об этом с профессором Доуви, но у нее такой дурацкий хрустальный шар, что до завтра декан с ними связаться не сможет…