В поисках сокровища

Шац усмехнулась и гордо вскинула подбородок.

– Снимай, – приказала она мне в ответ и коварно улыбнулась.

Тогда я послушно звякнул пряжкой и потянул край ремня, а Шац тут же переменилась в лице, заметно смутилась и выпалила:

– Стахович, ты совсем придурочный?

Ее напускная маска крутой и грубой девчонки тут же куда-то подевалась.

– А что? – пожал я плечами, продолжая расстегивать ремень.

– Прекрати! – взвизгнула Сима, когда я следом расстегнул пуговицу на ширинке. – Мы же в школе!

Разумеется, я не планировал снимать брюки посреди коридора, пусть даже и во время урока, когда здесь никого не было. Но реакция Симы меня позабавила. А еще строит из себя такую дерзкую.

Симино «Прекрати!» разнеслось по пустому коридору. Дверь директорского кабинета тут же открылась, и на пороге показалась Тоня.

– Что случилось? – спросила она, с удивлением осматривая нас. Я уставился на Шац. Взгляд Симы метал молнии.

– Да так, общаемся, – отозвался я, застегивая ремень.

Шац обхватила лицо ладонями, а затем развернулась, чтобы убежать. Но я снова ее окликнул:

– Стой! Рюкзак твой!

Наконец Шац заметила, что за спиной у меня находится ее рюкзак. В ее глазах мелькнули недоверие и тревога. Сима вырвала у меня из рук свой рюкзак, буркнула «спасибо» и убежала.

В тишине было слышно, как мерно стучат ее каблуки на лестнице, а из приоткрытой двери класса в конце коридора доносится голос англичанки: «Let’s continue from here…»

– Ты ее обижал? – строго спросила Тоня.

– Она сама кого хочешь обидит, – буркнул я.

– А почему ты не на уроке?

– Вещи Шац приносил. Она рюкзак из кабинета взять не успела… Дорогая Антонина Юрьевна, ты подумала о моем предложении?

Тоня посмотрела по сторонам, взглянула на наручные часы… Затем кивнула, приглашая меня в свой кабинет:

– Ладно, проходи. Что у вас сейчас? Геометрия? Скажешь, что я тебя задержала…

Серия вторая

Сима

Ляля болтался на турнике как сосиска. Пыхтел, сосредоточенно таращась в грозовое темное небо, и на меня не обращал никакого внимания. А я, между прочим, уже несколько минут стояла недалеко от него. В закутке, нашем тайном месте. Турник и деревянную беседку от посторонних глаз укрывали кустарники. Правда, сейчас они стояли голыми… И «тайное место» на самом деле совсем не было тайным. По вечерам здесь собирались шумные компании из нескольких дворов. Кругом валялись пивные бутылки и окурки.

После посещения кабинета директора я решила не возвращаться в класс. Учебный день был потерян, но это меня не очень-то и расстраивало. Не могла же я ходить на все оставшиеся уроки в грязных штанах? В туалете сняла клетчатую рубашку и повязала ее на бедра, скрыв зеленое пятно на заднице. На голое тело натянула вязаный жилет от дурацкой школьной формы и сверху накинула куртку. Без рубашки жилет колол живот, и я довольно долго привыкала к этому неприятному ощущению, когда все тело чешется.

Видеться с «любимыми» одноклассниками больше не хотелось. Ни с идиотками Шандаревой и Бурыкиной, ни с предателем Стасом Петрушиным, ни со Стаховичем… Наш странный разговор со Львом в коридоре никак не выходил из головы. Почему я ни с того ни с сего наехала на него? После мозготрепки в кабинете директора решила, что и он попросит расплатиться за испорченную вещь. Хотя моей вины в том, что я испачкала ему брюки, не было. А тут он вдруг помощь предложил. Думала, Лев и не знает, как меня зовут…

Беседа со Стаховичем стала событием ярче, чем моя первая в жизни драка. Хотя и она, безусловно, оставила свой след на душе… Позорная, неприятная стычка, о которой хотелось скорее забыть. Да, обидчицы меня повалили на пол. Но я не сдалась и дала отпор. Я была горда, что все-таки смогла ударить в ответ.

И если бы не Антонина Юрьевна, я бы никогда не вернулась в эту школу. Забрала бы документы и забыла обо всем, как о страшном сне… Все мои неприятности начались с этой чертовой элитной гимназии. Раньше у меня была семья, нормальные одноклассники и даже школьные друзья… А потом все стало так стремительно рушиться, что я даже не сразу поняла, как это произошло.