В поисках вечного града

Борхес иногда называл себя евреем, хотя формальных оснований у него для этого не было. Однако зачисленный в евреи в годы нацизма кем‑то из ревнителей чистоты арийской расы, он, считавший себя неверующим, сразу почувствовал, что принадлежать к народу Ветхого Завета, из которого вышел «жезл от корене Иессеова и цвет от него» по имени Иисус - самая большая из привилегий, которая сегодня может быть предоставлена человеку.

Трудный диалог продолжается

Об иеромонахе Габриэле Бунге, книгах о. Михаила Арранца и Фомы Шпидлика

Студент из Германии Габриэль Бунге начинал как специалист по библеистике и древней истории. В начале 60–х годов после путешествия по Греции он открыл для себя восточное монашество и понял, что должен полностью посвятить себя именно тому пути, по которому прошли когда‑то авва Евагрий, Иоанн Лествичник и другие подвижники. Католик по крещению, он становится монахом–бенедиктинцем, а в 1980 году как отшельник поселяется в Швейцарских Альпах, в горах над Лугано, где живёт и ныне по строгому древнемонашескому уставу.

Для своей келейной молитвы он пользуется греческим молитвословом, а литургию (её о. Бунге совершает ежедневно) служит по чину Амвросия Медиоланского, святого, благодаря усилиям которого в Медиолане и в окрестных городах (в их число входит и Лугано), по словам блаженного Августина, «было установлено петь гимны и псалмы по обычаю восточных областей». Влюблённый в православие, но при этом оставшийся верным Римско–Католической Церкви, в которой он был крещён и воспитан, о. Бунгеоткрывает в недрах её истории и её традициях глубочайшее родство с христианским Востоком и его аскетической практикой.

Как подчеркнул во введении к русскому переводу книги Бунге «Скудельные сосуды» (на русском языке вышла в Риге в 1999 году благодаря усилиям Наталии Большаковой) её переводчик о. Владимир Зелинский, «он остаётся католиком, следуя уставу преп. Бенедикта, но"жительствуя", молясь и веруя при этом подлинно православно. И внешним"иконным"обликом, и духовным складом он напоминает одного из тех древних (почти забытых у нас) латинских монахов, имена которых можно во множестве найти и в наших святцах».

Книга о. Бунге, в сущности, представляет собой мудро составленный сборник святоотеческих комментариев к новозаветным текстам о молитве, цитат из аввы Евагрия и Иоанна Кассиана, которых автор, кажется, любит больше остальных, Варсануфия и Иоанна, Клемента Александрийского и Макария Великого. В самом начале о. Бунге спрашивает самого себя о том, что такое «медитация». Это латинское слово, многократно встречающееся в псалмах и других библейских текстах, как они переведены в Вульгате блаж. Иеронима, широко употребляется в латинской аскетике, однако, подчёркивает Бунге, нельзя забывать о том, что им передаётся греческое «мелетэ», означающее, прежде всего, «упражнение» или «повторение». Речь здесь идёт о «постоянном повторении вполголоса определённых стихов или целых отрывков из Священного Писания с целью постижения их внутреннего сокровенного смысла». Вдумываясь в данное о. Бунге безупречное, с точки зрения его укоренённости в святоотеческом предании, определение медитации, понимаешь, что оно восходит к библейским рекомендациям из книги Второзакония:

повторять слова, «которые Я заповедую тебе сегодня», постоянно — «сидя в доме твоём и идя дорогою, и ложась и вставая» (6. 6—7).

На самом деле «Скудельные сосуды» — это не просто руководство для такого способа молитвы, но его опыт, текст от начала до конца богословский и в то же время лирический. Его лиризм мог бы показаться странным, если бы не литургическая лирика Иоанна Дамаскина или Космы Майюмского, их тропари, стихиры и каноны, если бы не Покаянный канон Андрея Критского, о котором просто невозможно сказать, чего в нём больше: богословия или поэзии. Именно таким молитвенником и аскетом, богословом и поэтом одновременно предстаёт перед нами о. Габриэль Бунге.

Что такое непрестанная молитва? По какой причине Иисус говорит «встаньте и молитесь», что вообще представляет собой молитвенное стояние и почему «западный человек сегодня уже не преклоняет колен во время молитвы, но сознательно принимает наиболее расслабленную и удобную позу, тогда как православный христианин даже и сегодня молится по большей части стоя»? Существует ли особое соотношение между состоянием души и положением тела? Каков духовный смысл поста, и почему Иисус то предстаёт перед нами постящимся в течение сорока

дней, то человеком, который «любит есть и пить вино»? Вот те основные вопросы, которые задаёт своему читателю брат Габриэль.