В поисках врат Стылой Тени

Но пока все протекало в соответствии с разработанным планом. Уже в поле зрения появилась та самая плоская скала, на которой предполагалось оборудовать огневую точку. До неё оставалось не многим более двадцати шагов.

Внезапно сугроб, стоявший слева от тропы, буквально взорвался, разбрасывая вокруг комья снега и снежную пыль. А на том месте, где он только что был, материализовалась фигура туземца, который к моменту, когда коммандос осмыслили его факт его появления, уже успел проткнуть грудь шедшего чуть впереди Ури острогой с зазубренным костяным наконечником. Поскольку удар был направлен снизу вверх, острога вошла в верхнюю часть живота следопыта, проткнула диафрагму, и, разорвав несколько крупных кровеносных сосудов, вошла глубоко в лёгкое. Невнятно булькнув, Ури осел в снег, обильно орошаемый красным. А туземец ушёл перекатом за большой серый валун, лежавший неподалёку. Пуля, выпущенная Филипом из его "Эфнилда" выбила только небольшую щербинку на гладком боку прочной каменюки. Филипп успел сделать только один выстрел, так как в это же мгновение с правой стороны тропы возникла фигура еще одного аборигена, который сразу же, в момент своего появления, дёрнул спусковой крючок новенькой самозарядной винтовки FSK.15, оружия скорострельного, и для этих мест весьма экзотического. С расстояния в пятнадцать метров промахнуться было невозможно, и Филипп получил пулю в шею. Кровь из разорванной артерии щедро выплеснулась на снег. Далее раздалось два винтовочных выстрела практически одновременно. Пришедший в себя и обернувшийся на звук выстрела Овит выстрелил навскидку в дикаря, убившего Филиппа. Но и тот успел нажать на спуск своего оружия. В результате Овит получил пулю в грудь, а пуля, которую он успел отправить в недолгий полёт, вошла в правый глаз олча. Оба упали на снег и застыли без движения.

Под грохот выстрелов Садурн сорвал с пояса гранату, дёрнул шнур тёрочного запала, и бросил ее навесом за тот самый валун, где притаился абориген, атаковавший их первым. И вовремя. В тот момент, когда граната исчезла за валуном, оттуда, как чёртик из шкатулки, выскочил этот самый рыбоед. Взрыв гранаты на долю секунды опередил выстрел, который всё-таки успел сделать туземец. Правое бедро колор-сержанта взорвалось болью. Нога подломилась и он неловко упал на бок, сильно приложившись плечом о прятавшийся в снегу небольшой камень.

Но осколки гранаты, разорвавшиеся в полуметре от ног аборигена, всё-таки сделали своё дело. Олча упал лицом вниз, и стало видно, что его кухлянка на спине разорвана в мелкие клочья и обильно пропитана кровью. Он был буквально нашпигован осколками. А валун послужил для Садурна чем-то вроде экрана, защитившего его от последствий разрыва гранаты. Все эти драматические события заняли всего несколько секунд. И за эти мгновения колор-сержант потерял своих последних подчинённых. Все они погибли на его глазах.

Но надо было и о себе позаботиться. Нога болела. Убедившись, что его товарищи и оба олча безвозвратно мертвы, и ещё раз пожалев о том, что глава гильдии "Черное золото" опять избегает уготованной ему участи, так как в теперешнем своём состоянии сержант не рискнул бы нападать на кого-либо вообще, даже на обитателя сиротского приюта. Он распорол штанину и приступил к беглому осмотру, который показал, что крупные кровеносные сосуды и кость не задеты. Пуля прошла навылет, и выходное отверстие было не таким уж и большим. Это радовало. Садурн наложил на пострадавшую конечность тугую повязку, благо индивидуальный перевязочный пакет был с собой. Сверху обмотал ногу шарфом, который совсем недавно принадлежал бедняге Овиту, чтобы мороз не мог пробраться к открытой коже сквозь разрез на штанине. Кровавое пятно, расползшееся по ткани маскхалата, под белым шарфом было практически незаметным. Это было хорошо, маскировка почти не нарушена.

В наступившей тишине он обратил внимание на то, что в ушах появился какой-то назойливый шум, сродни жужжанию крупной мухи. И, если в начале перевязки жужжание это было едва слышным, и Садурн списывал возникновение его на последствия близкого разрыва гранаты, то к моменту завершения перевязки звук этот заметно усилился. Узнавание заставило колор-сержанта вздрогнуть. Это был звук работающих электромоторов. Для того, что бы подтвердить или опровергнуть возникшее подозрение о том, что сюда заявился ещё кто-то, он, превозмогая стреляющую боль в ноге и двигаясь боком, как краб, забрался на верхушку той самой скалы, которой так и не случилось стать огневой точкой, что бы осмотреть окрестности. Худшие его ожидания оправдались. Жужжание в ушах оказалось все-таки не следствием лёгкой контузии от взрыва, на что он не переставал до последнего момента надеяться, а звуком двигателей дирижабля, который был еще относительно далеко, но уверенно держал курс на лагерь тех, кого он преследовал. Судя по всему — это была еще одна группа участников этого забега, вышедшая на финишную прямую последней. И, всё выглядело так, что именно они и снимут самые жирные сливки.