В поисках вымышленного царства

Дальнейшие действия Амбаганя сводились к подчинению соседних племен. Татабы покорились в 911 г., приамурское племя уги — в 915 г., но окончательная победа над лесовиками была достигнута только в конце 919 г. В 912 г. Елюй Амбагань попытался овладеть Хэбэем, где полководец Лю Шоу-гуань вздумал объявить себя императором. Эта попытка не имела успеха только из-за того, что против Амбаганя восстали его родные братья. Год спустя они были схвачены, но поход не удался, а за это время шатосский претендент Ли Цунь-сюй завоевал Хэбэй и поймал узурпатора Лю Шоу-гуаня.

Собравшись с силами, Елюй Амбагань в 916 г. предпринял попытку замирить запад — тюрок (шато), Духунь (видимо, уйгурское племя хунь, осевшее после разгрома Уйгурии в китайских владениях) и дансянов (о них будет длинный разговор ниже). Согласно придворной киданьской истории «Ляо-ши», это ему удалось, но на самом деле он потерпел поражение от шатосцев и быстро убрался в Маньчжурию[86]. После этого кидани активно вели войну против шато, но несколько странным образом: они грабили и угоняли в рабство население Хэбэя, состоявшее не из шато, а из китайцев. Шато же, выступая против киданей, становились в позу защитника китайских крестьян от жестоких варваров. Таким образом Амбагань, сам того не желая, способствовал победе шатосских войск и восстановлению империи Тан в виде Поздней Тан, что и произошло в 923 г.

Потерпев неудачу на юге, Амбагань решил компенсировать себя в степи. В 924 г. он с сильным войском выступил на запад — против тогонов, дансянов и цзубу[87]. Можно думать, что он стремился охватить с севера владения своего соперника — империи Поздней Тан — и прижать шатосцев к собственно китайским территориям. Описание похода в истории династии Ляо весьма невразумительно. Сообщается, что был бой у горы Су-кум, но где эта гора и с кем был бой — неясно, на цзубу был послан отдельный отряд под командованием принца крови.

Принц и его войско разграбили всю область, населенную цзубу, и покорили племена на хребтах Хомушэ (?!) и Феотутшань[88].

Если гипотетически допустить, что Хомушэ — это Хамар-дабан^{55}, то получится, что киданьские войска опустошили всю Восточную Монголию, прежде чем дошли до развалин уйгурской столицы Карабалгасуна. Елюй Амбагань приказал выбить там на камне надпись в ознаменование своего подвига и вернулся, не оставив даже гарнизона в опустевшей степи. Не от кого было ее охранять, да и незачем. Желающих на нее не было. Так войска Амбаганя проникли на юг степи до Ганьчжоу, где захватили в плен тутука (чиновника) этого города, уйгура Бильгэ. Пленника отпустили к уйгурскому идыкуту (титул правителя) с письмом, в котором Амбагань предложил уйгурам вернуться на свою родину, т. е. в долину Орхона, так как ему безразлично, будут ли эти земли принадлежать киданям или уйгурам. Правитель Уйгурии отказался, сославшись на то, что его народ привык к новой родине и доволен тем, что имеет[89]. Равным образом не претендовали на степь и кыргызы. Они давно покинули ее и ушли в благодатную Минусинскую котловину, где они могли жить оседло, заниматься земледелием и скотоводством, а не кочевать.

Не странно ли, что степь, до IX в. представлявшая яблоко раздора между могучими народами, вдруг в X в. перестала интересовать соседние державы? Этот вопрос столь важен, что мы уделим ему особое внимание[90].

Последним успехом Елюя Амбаганя было завоевание царства Бохай[91]. В начале 926 г. сдалось на милость победителя правительство, а осенью было подавлено восстание населения. Кидани истребили царский род, увели аристократию в свою столицу, а простых людей массами ссылали в пустующие области, отрывая их от родной почвы. В начале 927 г. Елюй Амбагань умер, оставив наследнику Дэгуану уже не призрачную власть вождя над племенным союзом, а престол большого царства, которое с 916 г. стало именовать себя империей. У этой новорожденной империи было много сил и немало врагов.

Наиболее опасными противниками киданей были все-таки шато. После разгрома династии Лян все южнокитайские правители областей принесли покорность обновленной династии Тан, за исключением царства Шу (в Сычуани). В Шу было 30 тыс. воинов, но когда в 925 г. туда прибыли танские войска, они сдались без боя. Южные китайцы разучились воевать. Но они не разучились клеветать, и по наветам приближенных танский император Ли Цунь-сюй казнил своих самых верных соратников. Уцелел только полководец Ли Сы-юань. Он поднял восстание против придворных евнухов и фаворитов. В 926 г. войска перешли на сторону полководца, а императора убили его же любимцы, которых Ли Сы-юань по вступлении в столицу пересажал, наведя тем самым порядок. Амбагань хотел было воспользоваться беспорядками у соседа и задержал шатосского посла, требуя от империи Поздней Тан уступки Хэбэя, но получил отказ[92]. С этого времени стало ясно, что столкновение двух китаизированных варварских империй неизбежно, но смерть Амбаганя отсрочила конфликт.