В поисках заклятия

Вопреки протестам Ричарда де Ревелля, Джон настоял на том, что такое серьезное обвинение, как изнасилование, должно рассматриваться королевским судом. Он сам осмотрел истицу, прибегнув для этого к помощи старой карги, которая выполняла обязанности повитухи в этой части города. То, что действительно имело место изнасилование, вызывало у коронера сомнения, однако он знал, что поскольку речь идет о ранее состоявшей в браке женщине, это еще не исключает насильственного совокупления, хотя следы побоев на лице вдовы скорее свидетельствовали об обычном избиении. Джон решил запротоколировать все факты и предоставить королевским судьям решать самим, кто из этих двоих говорит правду. Так как наказанием за подобное преступление была виселица, де Вулф не мог выпустить обвиняемого под залог, и тому пришлось остаться в тюрьме до выездной сессии. Последний факт был особенно неприятен для горожан и шерифа, которые должны были платить по полпенса в день за содержание преступника. Обычно в таких случаях заключенный совершал побег, подкупив тюремщиков, но тогда он должен был всю жизнь скрываться в лесу в качестве беглого преступника или искать убежища в церкви и затем навсегда покинуть страну, дав клятву никогда в нее не возвращаться.

Де Вулф отодвинул свиток в сторону, решив, что на сегодня уже достаточно утомил свои глаза и мозги. Глядя на пелену дождя за узкой бойницей окна, он поплотнее закутался в плащ, и вспомнил о Бернаре де Бланшфоре, появление которого лишь осложнило задачу коронера. Он от всего сердца желал бы, чтобы рыцарь находился в тысяче миль отсюда, поскольку пока тот оставался в живых, Джону не было до него дела. Из-за довольно неубедительных заявлений Жильбера де Ридфора об их дружбе де Вулфу пришлось обеспечивать безопасность отступников. И эту миссию он с большим успехом провалил в случае с де Ридфором. «Да пропади он пропадом, этот Бернар! Пусть читает свою чертову проповедь! — бормотал коронер себе под нос, съежившись от холода в своей коморке. — Если ему так хочется покончить с собой, то так тому и быть. Эти тамплиеры или итальянская крыса разделаются с ним, если завтра он хоть два слова промолвит со ступеней собора».

Впрочем, хотя он и постарался забыть о де Бланшфоре, полностью сделать это ему не удалось. В тот момент, когда Джон раздумывал, не пойти ли в «Ветку плюща», чтобы подкрепиться парой кружек эля, на лестнице раздались знакомые шаги хромого Томаса. Через несколько секунд он появился из-за дерюжной занавески, прикрывавшей вход. Писарь выглядел обеспокоенным и возбужденным.

— Коронер, вы должны немедленно отправиться в собор и встретиться с архидьяконом. Он специально послал меня за вами.

— Почему такая спешка, Томас?

— Как вы мне и сказали, я распустил слухи о завтрашней проповеди. — Писарь опять принялся креститься при одной мысли об этом событии. — Когда я прогуливался по территории собора, а потом за обедом в доме, где меня поселили, я рассказал нескольким викариям, паре служителей и одному канонику. Не прошло и часа, как я услышал, что дом буквально гудит от этой новости, а еще несколько священников и монахов пришли ко мне, чтобы узнать о времени и месте проповеди, причем некоторые из них уже были очень рассержены. Потом — это уже совсем недавно — явились два каноника и чуть ли не обвинили меня в том, что я потворствую распространению ереси, хотя я сказал им, что только лишь передаю слух, который до меня дошел.

— Рассказывай быстрей! Что там насчет архидьякона?

— Только что Джон де Алансон прислал ко мне своего викария и потребовал через него, чтобы вы явились в его резиденцию и рассказали об этом деле. Он хочет видеть вас немедленно.

— Как он узнал, что я имею к этому отношение?

— Ваше знакомство с убитым тамплиером позволило ему предположить, что вы стоите и за вновь прибывшим.

— Да ни за кем я не стою! — раздраженно оборвал его де Вулф. — Я вообще жалею, что мне пришлось столкнуться с этими проклятыми типами. Впрочем, пожалуй, мне следует пойти с тобой. Что там у Гвина?

— Он ходит по пивным и разносит слухи о предстоящей проповеди. Я уверен, это задание ему по душе, — с ехидцей сообщил маленький писарь. — Я его только что видел — он разговаривал с одним из стражников на первом этаже, так что, очевидно, он решил рассказать и им.

Кампания, проведенная Гвином, принесла плоды еще быстрее, чем старания Томаса. К тому времени, когда Джон и его писарь Добрались до ворот Ружмона, сержант Габриэль уже спешил им навстречу со стороны главной башни.

— Шериф хочет вас видеть, коронер. Что-то по поводу тамплиера, который собирается завтра прочитать какую-то проповедь. Судя по всему, шериф здорово раздосадован. Хочет, чтобы вы немедленно поднялись в его комнату.

Де Вулф испустил нарочитый вздох сожаления.

— Не могу, Габриэль. Я должен срочно встретиться с архидьяконом. Скажи шерифу, что, если он хочет поговорить об этом деле, ему следует без промедления присоединиться к нам в соборе.