В поисках заклятия

— Неужели мы подвергнем себя смертельной опасности ради нескольких акров голой земли, которая, вдобавок, принадлежит тамплиерам? — жалобно спросил он.

— Конечно, а почему бы и нет? — ответил де Вулф, одарив шурина кривой усмешкой. — Было бы обидно не проверить в деле ваши новенькие доспехи, Ричард. Вперед!

Он перекинул ноги через борт, и низкая волна сразу же окатила его до пояса.

Гвин плюхнулся в воду рядом с коронером и, воинственно размахивая мечом, стал пробираться к берегу. Шериф неохотно последовал за ними, и вскоре все трое начали взбираться на каменную насыпь.

Как только началась рукопашная схватка, шеренга защитников Ланди разбилась на несколько групп. Они имели преимущество, поскольку находились на вершине насыпи, а мокрые пришельцы смогли более или менее устойчиво стать на ноги, лишь когда выбрались из воды.

Разразилось неистовое сражение, сопровождаемое криками и лязганьем стали. Хотя основной удар пришелся на тамплиеров и Габриэля, де Вулф и Гвин вскоре тоже вступили в бой с парой солдат де Мариско. Противник коронера нанес ему сильный удар по плечу, сделавший вмятину в одной из стальных пластин на кирасе коронера, однако в ответ Джон с такой сокрушительной силой ударил противника в висок, что с его головы слетел шлем, а сам он, словно подкошенный, рухнул на гальку.

Получив секундную передышку, де Вулф поднял голову и увидел, что со скал на помощь островитянам спешит целая толпа вооруженных людей, и вскоре противник получит огромный численный перевес. Слева от себя он заметил Гвина и шерифа, которые дрались бок о бок, и коронеру пришлось признать, что от нежелания де Ревелля подвергать себя опасности, похоже, не осталось и следа.

Хотя островитянам приходилось отступать под натиском нападавших, положение последних внезапно изменилось к худшему. На второй нарр навалилась волна, размером больше обычной, и, мгновенно накренив его, понесла судно к берегу бортом вперед. Солдаты, которые в этот момент готовились перелезть через нос судна, полетели в воду, и несколько из них пошли ко дну, увлекаемые тяжестью своих кольчуг. Товарищи быстро вытащили их на поверхность, и никто не утонул, однако оказалось, что за этой волной следуют другие не меньшего размера. Оба капитана что-то закричали, указывая на небо. Над морем со свистом пронесся внезапный шквал, и, несмотря на то, что паруса были спущены, суда стали раскачиваться от порывов ветра.

Море, которое до этого было таким спокойным, уже начинало вскипать, а гребни видневшихся вдали волн украсились белыми гребешками.

Гвин первым осознал надвигающуюся опасность.

— Нам нужно немедленно убираться отсюда! Нельзя оставлять здесь корабли, их разобьет в щепки! — крикнул он своему хозяину. Де Вулф опустил клинок на противника, который замахнулся на него палицей, и рассек ему руку до кости. Бросив взгляд на море, он сразу же понял, что им остается или отступить, или погибнуть на этом острове.

Он подбежал к Роланду де Веру, потом к шерифу и криками и жестами объяснил им положение, в котором они оказались. Тамплиеры отдали команду солдатам и стали прикрывать отступление, пока остальные кинулись к кораблям. Солдаты пытались залезть на борт, сталкивая друг друга с подводных камней, в страхе утонуть в набегавших волнах. Спускаясь с насыпи под прикрытием тамплиеров, де Вулф споткнулся о своего бывшего противника, который лежал на камнях, издавая стоны. Повинуясь внезапному импульсу, он сделал знак Гвину, и они без особых церемоний перекинули обмякшее тело островитянина через борт, после чего последовали за ним.

Тамплиеры, стоявшие вокруг носа судна плотным полукольцом, в последний раз контратаковали противника, несколькими удачными выпадами поразив двоих из нападавших и отогнав остальных на достаточное расстояние, чтобы успеть самим взобраться на борт. Их сразу же подхватило несколько рук, и судно, подгоняемое ударами четырех длинных весел, скользнуло на более глубокую воду. Де Вулф бросил взгляд на второй нарр и увидел, что на его борт поднимаются последние солдаты.

Увидев, что корабли противника уходят в море, островитяне стали бросать в них камнями и осыпать проклятиями. Однако через несколько минут над кораблями взвились паруса, и они стали набирать ход. Ветер продолжал усиливаться, небеса приобрели темно-серый цвет, и с них упали первые капли дождя. Оглянувшись на берег, путешественники увидели несколько тел, неподвижно лежавших на гальке, и еще несколько раненых, которые покидали поле боя на плечах своих товарищей.

— Какое жалкое поражение! Нам должно быть стыдно за самих себя, — рычал от бессильной ярости де Фалэз, потирая глубокий порез на щеке, оставшийся после удара булавой.

— Господь, как видно, не желал, чтобы в этот раз вы одержали победу, — заметил аббат Козимо, который вместе со своими телохранителями оставался на борту и с явным удовольствием наблюдал за схваткой.

— Если бы не этот неожиданный шторм, мы могли бы их победить, — буркнул Роланд де Вер, с сожалением глядя на свою белую накидку, — чей-то меч рассек вышитый на ней красный крест почти надвое,