В поисках желтого попугая

Вот и в этот раз, Дуняша, подходя к университету, увидела прелестного котёнка, который сидел на обочине дороги. Несмышлёныш вытягивал мордочку, нюхая запахи улицы. Вдруг, он качающейся походкой вышел на проезжую часть. Дуняша рванулась за ним на дорогу, краем глаза увидев отъезжающую от университета машину Ольги – тёмно-синий БМВ. Раздался визг тормозящих шин, звук удара и разбившихся стёкол.

Ольга

Ольга пришла в себя. В голове плавал туман. Она посмотрела на своё отражение в зеркале заднего вида – на лбу была приличная ссадина. Кроме того, подушка безопасности прижала её к креслу. Впереди мигал аварийной сигнализацией мерседес с дипломатическими номерами. Кто-то открыл с её стороны дверь. Взволнованный голос спросил:

– Madame, ^etes-vous d'accord?[2]

– Oui, je vous remercie, tout va bien,[3] – на автомате ответила она и посмотрела на того, кто спрашивал.

На неё смотрело взволнованное лицо мужчины лет сорока. Ольга отметила, что он элегантен и красив какой-то породистой красотою. «Прямо как о каком-то жеребце подумала… породистый…» – пронеслось у неё в голове.

Мужчина помог ей высвободиться из плена подушки безопасности и, аккуратно поддерживая за талию, отвёл в сторонку. Рядом стояла, всхлипывая, и сжимая в руках котёнка, Дуняша.

– Ольга Олеговна, это всё из-за меня… я хотела котёнка… – глотала слёзы Дуняша.

– Успокойся, Дуняша, все живы, это самое главное, – потирая голову, сказала Ольга.

– Vous encore intact, madame?[4] – снова осведомился «породистый», махнув молодому человеку, видимо, переводчику, что в его услугах нет необходимости.

– Tout semble intact[5] – ответила Ольга, оглядывая француза.

– Qui va choisir un m'edecin de notre ambassade. Laissez-le vous examiner?[6]

– Il est inutile.[7]

– Je tiens, Madame.[8]

– Eh bien, `a l'enfer avec vous,[9] – Ольга всё с большим интересом всматривалась в мужчину, – Vous ^etes un diplomate?[10]

– Oui, voici ma carte de visite,[11] – протянул француз визитку.

«Вот он, мой заморский фрукт – немного перезрелый, но от этого, очевидно, очень сладкий…» – замерло у Ольги сердце, пока она рассматривала визитную карточку.

Подъехала ещё одна дипломатическая машина, из неё вышел врач, осмотрел Ольгу и сообщил, что всё в порядке – повреждений и сотрясения нет.

– Это я во всём виновата! – донеслось до Ольги – Дуняша рассказывала подъехавшим дэпээсникам, как всё произошло. Полицейские составили протокол и уехали.

– Permettez-moi de vous inviter `a d^iner, madame. Il est n'ecessaire de faire amende honorable pour la peine,[12] – галантно склонил голову дипломат.

– Je suis d'accord – que vous ne vous sentez pas coupable.[13]

– Mon nom que vous savez maintenant, et je votre nom – pas.[14]

– Olga.[15]

– Un nom magique.[16]

– Magie – ceci est mon passe-temps,[17] – загадочно улыбнувшись, сказала Ольга.

– Moi, bien s^ur, pas un magicien, mais votre voiture le matin sera comme neuf, si vous me donnez les cl'es de son,[18] – усмехнувшись, протянул он руку к Ольге.

Ключи от машины были переданы работнику посольства, дипломат галантно усадил Ольгу в дипломатическую машину.

– Vous avez entendu parler de la th'eorie du hasard Nassim Taleb?[19] – внимательно разглядывая Ольгу, спросил француз.

– Ceci est mon auteur pr'ef'er'e…[20]

Дипломатическая машина поехала.

Дуняша

– Ольга Олеговна! Я Вам юбку купила! – махала пакетом с юбкой Дуняша, но её уже никто не слышал.

Она осталась одна среди битого стекла и кусков бампера. Котёнок жалобно мяукал. Дуняша вздохнула, прижала к себе котёнка, пакет с юбкой и пошла за тортом.

Утро Дон-Кихота

Я ни в коей мере не хочу обидеть высокочтимого мною Мастера Мигеля де Сервантеса. То, что я дерзновенно покушаюсь на героев, столь любимых многими и так гениально придуманных великим писателем, продиктовано лишь желанием, если получится, повеселить публику, против чего, я думаю, не был бы против сеньор Мигель. Развязывает мне руки ещё и сознание того, что создатель этих замечательных персонажей давно уже наблюдает с небес за всеми безобразиями, что происходят у нас, занятый, я полагаю, размышлениями о чём-то более вечном, чем чьи-то писательские хулиганства или даже судьба его heroes literarios[21]. Итак…

Дон Квизада (назовём его, для начала, первым именем, под которым он «родился») проснулся в воскресное утро с обычным для него, в последнее время, стоном – ломота в суставах не отпускала. Всю ночь он бился во сне с великаном Каракумамброй, наносившим рыцарю удары огромной палицей такой чудовищной мощи, что любой другой смертный, находивщийся на месте Дон-Кихота, давно испустил бы дух, но только не наш рыцарь Печального Образа. Великан, в итоге, был побеждён, но суставы победителя ужасно ныли – как он полагал, из-за смертоносных ударов великана.

Стон рыцаря разбудил лежащего рядом на соломенном тюфяке толстяка.

– Вы снова всю ночь сражались, Ваша Милость? И каков итог – опять победа?

Рыцарь повернул в сторону вопрошающего бледное истощённое лицо, покрытое бисеринами пота.