В поисках змея (СИ)

Решив ничему не удивляться (странно, что я вообще на это ещё способна), я догнала ушедшую вперёд Владимиру. Вскоре мы вышли к дороге, где и стояла моя машина. Оборотень села за руль — я не возражала, слишком много мыслей в голове крутится, боюсь из меня сейчас всё равно водитель никакой.

— Знаешь, мне очень знакомы твои эмоции, — пока я включала разряженный навигатор, чтобы вбить маршрут до родительского дома, тихо проговорила девушка.

— Злость на электронику? — уточнила я, продолжая попытки включить гаджет.

— Нет, те, что ты испытала при упоминании о сестре, — грустно улыбнулась Владимира, достав свой смартфон и открыв на нём карты, сменив его в моих руках с бесполезным навигатором, — страх. Боль. Предательство. Я, правда, понимаю тебя. С этим очень тяжело жить. Меня тоже однажды предали.

— Тоже кто-то из родственников? — проложив маршрут в телефоне, я закрепила его в держателе, и, посмотрев в глаза Мире, увидела отражение своей боли.

— Все, — просто ответила она, заведя машину и вливаясь в поток движения. — Родители, братья, сёстры. Меня изгнали из общины. Это долго объяснять, да и не хочется, если честно.

— За что? — немного помолчав, я всё же решила спросить. Не знаю, какие у них там законы, чем они руководствуются, да и что вообще такое изгнание именно у оборотней, но мне показалось, что не само изгнание её гложет, а нечто большее.

— За любовь, — просто ответила она, горько улыбнувшись. — Представляешь, сам возлюбленный и изгнал маленькую наивную дурочку. Правда, сначала воспользовался этой самой любовью, — Мира надолго замолчала, видимо погрузившись в воспоминания, и я уже сама была не рада, что затронула настолько болезненную для неё тему, как она решила продолжить. — Знаешь, самое поганое заключалось в том, что во время изгнания, по его приказу, мне стёрли память. Приказы альфы едины для общины, поэтому никто не заступился. Родители отреклись, братья с сестрёнками вообще не пришли. И я очнулась в больнице, не помня про себя совершенно ничего! Мне рассказали про аварию, в которую я якобы попала, что в ней погибли мои родители. Друзей и других родственников нет, мол, недавно я с семьёй в этот город переехала. Я так год жила. Одна, меняя работы и пытаясь вспомнить хоть что-нибудь. И не получалось. Знаешь, никогда не забуду чувство тихого отчаяния и одновременно безразличия, когда я раз в месяц приезжала на кладбище к лжеродителям, в надежде вспомнить хоть что-то.

— А что случилось потом? Ты сейчас всё помнишь, получилось?

— Случайно, — засмеялась Мира, — я просто ни с того ни с сего дома перекинулась в волка. Сначала я чуть с ума не сошла от ужаса, но стоило вернуться в человеческую ипостась, как я вспомнила всё.

— Ты вернулась в свою общину? — заинтересованная судьбой оборотня, я не заметила, как за разговором мы подъехали к дому моих родителей.

— Нет, поняв, что я альфа, я собрала свою собственную. А вот бывшей общине скоро придёт конец, уж я постараюсь, — Мира припарковалась и, заглушив машину, повернулась ко мне, отстёгивая ремень безопасности. — Идём?

— Идём!

Глава 12

Моя хата с краю, я ничего не знаю,

или как вернуться к истокам.

— Мда, — причитала Владимира, развалившись на кухонном угловом диване, смотря за метаниями моей родительницы по кухне, — не так я себе всё это представляла.

— У тебя хоть какое-то представление о происходящем было, — устало ответила я ей, сидя напротив на стуле, крутя в пальцах седую прядь и так же косясь на маму.

Сначала всё шло довольно-таки неплохо. Мы с Мирой спокойно зашли в парадную, даже в домофон звонить не пришлось — соседские ребятишки выходили на прогулку, открыв перед нами дверь в подъезд. Поднялись на этаж, позвонили в дверь. Нам открыла Васька, очень удивившись моему появлению, и спросив что-то про Англию. Я её не слушала, и, если честно, даже и не взглянула на неё толком, обойдя, прошла на кухню, откуда доносились звуки маминой жизнедеятельности.

Сколько себя помню, мама всегда любила готовить, и большую часть своего времени проводила на кухне. Вот и в тот момент под монотонный бубнёж телевизора, родительница взбивала что-то блендером в миске, периодически поглядывая в раскрытую на столе книгу с рецептами.

— Привет, мамуль, — подала я голос, как только мама выключила блендер, осторожно подходя к столу и присаживаясь на стул.

— Акулина?! — её удивление моему появлению было настолько сильным, что она в буквальном смысле потеряла дар речи, открывая и закрывая рот, выронив из рук миску на пол.

— Суфле? — принюхавшись и перешагнув растекающуюся по полу бежевую лужицу, Мира плюхнулась на диван напротив меня. — Царевна ужей за готовкой… Не думала, что когда-нибудь увижу нечто подобное.

— Волкодлак?! — переведя взгляд на Миру, взревела моя родительница. — На моей кухне?!

— Мам, что происходит? — на крики прибежала Васька, но переведя взгляд на меня, остановилась в дверях. — Лин, ты покрасила волосы? И что у тебя с глазами?