В полет сквозь годы

С житейскими просьбами, за советом, напутствием шли к Василию Ивановичу. Он для всех находил мудрое, чапаевское решение. Рассказывали, что комдиву приходилось даже венчать молодых. При этом он читал параграфы из устава — о дисциплине, верности присяге — и напутствовал молодоженов на согласную семейную жизнь, предупреждал их о большой ответственности, в частности перед самим Чапаевым. Горячо и вдохновенно ораторствуя перед бойцами, стараясь дойти до сердца каждого, Василий Иванович нередко спрашивал их, словно проверяя себя:

— Верно я говорю?

— Верно, верно, — отвечали.

И комдив продолжал:

— В бою с казачьей конницей казака бесшабашной стрельбой не напугаешь. Грома и трескотни казак не боится. Он несется на тебя с пикой и саблей не для того, чтобы напугать, а для того, чтобы снести тебе голову. Поэтому вы должны показать, что умеете стрелять метко, чтобы он в седле не усидел. Подпускайте казаков на близкое расстояние. Не начинайте стрельбу издалека…

С юных лет в сердце Чапая запали ветровые слезы России, ее грустные и раздольные песни, светлая печаль и молодецкая удаль, бунтарский разинский дух и кандальный сибирский звон, веселый девичий смех в лугах я горе седых матерей, потерявших сыновей на войне. И. стихией Чапая, крестьянского сына, стала битва за счастье простого народа.

«Никакой враг против меня не устоит!.. — твердо заявлял он. — Наутро же гнать неприятеля по всему фронту! Передать, что приказал! А кто осмелится поперек идти — доставить в штаб ко мне… Я живо обучу…»

И В. И. Чапаев имел право так говорить. В боях против белогвардейцев он проявлял не только величайшую храбрость, героизм, но и отличное знание военного дела, талант искусного и умелого военачальника. Чапаев изучил все рода войск, которыми приходилось ему управлять, хорошо знал противника, блестяще использовал его слабые стороны, ошибки. Быстро охватывая особенности создавшейся обстановки, улавливая, где обозначается успех или назревает опасность, он не знал шаблона в боевых действиях, а находил всякий раз наиболее целесообразное решение. Замечательное его умение руководить боем характеризует большая активность действий, творческая инициатива.

В ноябре 1918 года, когда В. И. Чапаев был направлен на учебу в военную академию, в аттестации на него говорилось: «Начальник Николаевской пехотной дивизии В. И. Чапаев, ныне командируемый в Академию Генерального штаба, обладает следующими свойствами: умением в боевой обстановке владеть современной массой; личным обаянием героя, могущего подвигами беззаветной храбрости, твердостью воли и решительностью заставить исполнить приказание; умением ориентироваться в боевой обстановке; ясным пониманием необходимости для победы координировать действия боевых единиц; пониманием маневра и удара, смелостью в принятии решения; военным здравым смыслом…

Можно быть уверенным, что природные дарования тов. Чапаева с военным образованием дадут яркие итоги».

Сохранилась и анкета, которую заполнил Чапаев 25 ноября 1918 года. На вопрос: «Принадлежите ли вы к числу активных членов партии? В чем выразилась ваша активность?» Чапаев ответил: «Принадлежу. Сформировал 7 полков Красной Армии».

В академии Василий Иванович пробыл всего лишь три месяца. Он неудержимо и настойчиво рвался на фронт, к боевым друзьям. «Прошу вас покорно отозвать меня в штаб 4-й армии на какую-нибудь должность — командиром или комиссаром в любой полк, — писал он председателю Реввоенсовета 4-й армии. — Я хочу работать, а не лежать… Так будьте любезны, выведите меня ив этих каменных стен».

И вот в начале 1919 года Чапаев получает Александро-Гайскую бригаду. Комиссаром ее назначается Фурманов.

В формировании Красной, Армии посланцы партии — военные комиссары сыграли огромную роль. Они был» незаурядными организаторами и агитаторами, цементировавшими ряды красноармейцев, вселявшими в них дух боевой дисциплины, сознание справедливой борьбы за дело революции. Они были примером, на который равнялись все.

Я позволю себе привести небольшой отрывок из воспоминаний начальника артиллерии Чапаевской дивизии. Ныне Герой Советского Союза генерал-полковник артиллерии Николай Михайлович Хлебников пишет: «8 сентября 1919 года, под Янайской, когда наши комиссары в ночном тяжелом бою остановили отступавших в беспорядке бойцов, повели их за собой в контратаку и тем спасли нас от поражения, я просил командира бригады С. В. Сокола представить к ордену Красного Знамени комиссаров-артиллеристов Завертяева и Пархоменко.

— Ты же знаешь, — ответил комбриг, — комиссаров не награждают. Быть впереди — их долг.

— А наш? — возразил я. — Мы тоже коммунисты, тоже должны быть впереди. И все-таки нас благодарят в приказах за отличия и награждают.

Сокол только головой покачал:

— Припомни, — говорит, — хоть одного комиссара, который с орденом…