В полярные льды за 'Италией'

Пять человек из этих десяти- чухновцы. Двое- Кабанов и Юдихин. Но кто могут быть трое остальных, — совершенно непонятно. Кого мог подцепить в пустынном Рипсбее Чухновский? На этот вопрос не может ответить никто на борту. Пока мы гадаем на пальцах и строим самые разнообразные предположения, к самому борту подходят пять черных кожаных фигур группы Чухновского. Между ними шныряют Юдихин и Кабанов, и замыкают шествие три спокойных серых фигуры, впряженные в большие нарты, горой нагруженные какими-то тюками. Эти незнакомцы оказываются лыжной партией «Браганцы», высланной к Чухновскому с запасами продовольствия и теплой одеждой: норвежцем Хельмаром Нойс и альпинистами-итальянцами Альбертини и Матеода.

На чухновцев жалко смотреть. Заросшие грязной щетиной лица изжелта-серы. Щеки ввалились, глаза- в больших синих кругах- кажутся большими. У Чухновского вид отвратительный. Сутулая фигура Блувштейна совсем сгорбилась. Острее торчит его длинный нос и большими лопухами смотрят в стороны из-под с'ехавшего на лоб шлема уши. Один только Алексеев, как всегда, жизнерадостен, и красное широкое лицо его не изменилось ни на иоту.

Десятки об'ятий и сотни нетерпеливых вопросов встречают Чухновского. Но Борис Григорьевич должен спешить в лазарет, где его с нетерпением ждут Мариано и Цаппи. По справедливости они первыми имеют право пожать руку Чухновскому. Мне это на-руку, в темном проходе под трапом мне удается решительно преградить дорогу Чухновскому, и я настойчиво вымучиваю из него первый рассказ. Он лаконичен. — До острова Карла мы шли на высоте 50-100 метров, У островов Карла XII и Фойн мы обнаружили хорошую видимость. От этого места я новел самолет к Лей-Смит и далее- на остров Грет: Здесь я обнаружил, что предполагавшееся местопребывание группы Вильери должно находиться посередине громадного пространства воды. Это было абсурдом. Пройдя десять миль к северу от острова Грет, я убедился, что благодаря подвижке льдов, район возможного местонахождения группы Вильери значительно увеличился. Видимость ухудшалась, надвигался туман. Когда выяснилась необходимость прервать розыски группы Вильери, я повел самолет обратно. Радио с «Красина» сообщало нам, что видимость вокруг ледокола возможна лишь в пределах трех миль. У нас в это время была более ясная видимость. Подходя к островам Фойн и Карла XII, мы встретили первую волну тумана. Итти на прежней высоте становилось невозможным. Пришлось спуститься до высоты в 50-100 метров. Но туман еще давал некоторую возможность наблюдения. Предполагая, что в районе этих двух островов может находиться группа Мальмгрена я взял несколько к северу от прямого пути к «Красину», намереваясь по возможности обследовать район между островами. Действительно несколько севернее от прямой линии, соединяющей острова Карла XII с островом Фойн, нами была обнаружена группа людей, над которой я сделал несколько кругов, чтобы возможно точно определить ее местонахождение и нанести этот пункт на карту.

Видимость была неважной. Мои спутники подтверждают, что им так же, как и мне, показалось, что на самом торосе находятся два человека, из которых один махал тряпкой, а на небольшом расстоянии от них было распластано что-то в виде большой буквы А, напоминающее силуэт лежащего навзничь с раскинутыми руками человека.

Обнаружив группу, я повел машину к «Красину». Когда мы должны были находиться на расстоянии одной мили от «Красина», туман сделался настолько плотным, что нам не удалось обнаружить ледокола, и мы не могли отыскать аэродрома, несмотря на многократные попытки подойти к нему со всех сторон. При этом я шел так низко, что Алексееву пришлось вобрать антенну. Поэтому мы и потеряли с вами радиосвязь. Потеряв надежду найти корабль и израсходовав две трети горючего, я решил искать место посадки около берегов мыса Платен. Около мыса Вреде я сел на лед берегового припая. Однако поверхность казалась ровной лишь вследствие отсутствия резкого освещения, дающего тени. В конце пробега самолет наткнулся на ледяной порог, прикрытый сверху пологим покровом снега. Шасси самолета было повреждено именно этим порогом, но самолет по инерции прошел еще некоторое расстояние по льду и мягко осел в сторону. При этом оказались поврежденными винты боковых моторов и совершенно снесено лыжное шасси… Ну, не сердитесь, подробнее поговорим позже, а теперь спешу в лазарет.

За Чухновским закрылась стеклянная дверь санитарной каюты. За ней происходит единственная в своем роде встреча приговоренных к смерти Мариано и Цаппи с вынувшим их из смертной петли Чухновским. При таких встречах не должно быть свидетелей. Никто из нас не знает, что там произошло.

Спустя 15 минут Чухновский выходит от итальянцев и, отвернувшись от меня, быстро идет к себе в каюту. Я ухожу ловить Блувштейна, от которого на правах старого сожителя хочу выудить подробный рассказ о житье группы на Кап-Вреде.