В полушаге от любви

- Я сделаю всё, что ты захочешь, - прошептал мне на ухо Кэмерон несколько

мгновений спустя, продолжая уговаривать меня на то, к чему я уже была

полностью готова. И, более того, жаждала этого ничуть не меньше, чем он. - Я буду

твоим рабом этой ночью. Поверь, ты ни о чём не пожалеешь.

Я повернула голову и поймала губами его губы. И выпустила наружу всю свою

страсть, накопившуюся за последние месяцы. Боги, как же её, оказывается, было

много! Я то становилась на цыпочки, то снова опускалась на пятки, утягивая его за

собой. Он увлёк меня к кровати, нетерпеливо дёрнув шнуровку корсажа.

Интересно, есть ли шанс, что после этой ночи у меня родится ребёнок? Ох, что за

нелепые мысли лезут мне в голову?

Сюртук, жилет и рубашка Кэмерона уже были сброшены на пол. Я разглядывала

его тело, пока он, сидя на кровати, снимал сапоги. Но сил долго смотреть не было,

и я обняла его, прижала к себе, а потом принялась покрывать поцелуями плечи и

спину. Избавившись от обуви, он развернулся ко мне и опрокинул на спину. Губы

спустились к не прикрытому теперь корсету. К этому моменту я буквально сгорала

от нетерпения. Он же, напротив, не торопился, будто испытывал чувство

нерешительности или хотел как следует насладиться каждым моментом. Скорее

всё-таки последнее, поскольку с нерешительностью его более чем смелые ласки

сочетались очень плохо.

Кэмерон поцеловал моё плечо, руку, задержался губами у локтевого сгиба. Его

пальцы мягко скользнули по шёлковой камизе, повторявшей изгибы моего тела. Я

застонала, обвивая руками его шею, привлекая его к себе...

Дверь открылась без стука, рывком, и в комнату разом ввалились несколько

человек. Кажется, их было трое или четверо, но моим вниманием почти

безраздельно завладел один - барон Товинен. Наступила короткая пауза: все

замерли в замешательстве. Потом вошедшие зашептались - главным образом

нашёптывали что-то моему жениху. Я отодвинулась к стене и натянула на себя

простыню. Кэмерон соскочил с кровати.

- Господа, я понимаю, как это выглядит, но в действительности вы всё

истолковали превратно, - совершенно неубедительно произнёс он.

Большей глупости я, должно быть, не слышала в своей жизни. И сразу же поняла.

Глядя на шокированное лицо Тувинена, слыша перешёптывание незваных (или

званых?) гостей, покрываясь яркой краской стыда, я осознала элементарную вещь:

Эстли всё это спланировал заранее. Он специально затащил меня в постель, чтобы

эти люди застали нас здесь вдвоём. И именно поэтому медлил - ожидал их

появления. А я поддалась ему, как самая последняя идиотка. И что самое ужасное,

он отлично знал, что я так поступлю. Понимал, какую имеет надо мной власть. Что

я не устою перед его мужским обаянием и готова буду капитулировать, даже не

пытаясь обороняться. Растаю от первых же его прикосновений.

Щёки буквально обожгло жаром стыда, и я прижала к ним ладони, не беспокоясь

даже о том, что простыня спустилась при этом чуть ниже. Барон развернулся и

ушёл, остальные визитёры - за ним, и мы с Эстли снова остались в спальне вдвоём.

Я отчётливо поняла: свадьба завтра не состоится. Тут бы мне и обрадоваться. Но

вероломство Эстли не позволяло полноценно насладиться моментом.

- Пожалуй, мне будет лучше уйти, - без особой радости заметил он, встретив мой

не просто злой, а скорее свирепый взгляд.

- Сволочь! - выкрикнула я, вскакивая на ноги. - Мерзавец! Последний негодяй!

Эстли не спорил и не оправдывался. Потянулся к рубашке и принялся натягивать

её на своё тело, которое я недавно с таким упоением целовала.

- Ненавижу! - прорычала я, спрыгивая с кровати.

Хотелось влепить ему пощёчину, а то и вовсе покалечить, но я не могла позволить

себе броситься в драку, как уличная торговка. Слишком много было бы ему чести.

Вместо этого я подошла к столу, на котором лежало несколько книг, и одним

движением руки сбросила их на пол. Раздавшийся грохот как нельзя лучше

гармонировал с моим душевным состоянием. Следующей на пол полетела дорогая

фарфоровая статуэтка, прежде стоявшая на каминной полке. К этому моменту

Эстли успел обуться. Я подхватила с полки пустой поднос и запустила прямо в

него. Увернуться лже-любовник не успел; похоже, просто не ожидал, что я окажусь

достаточно меткой. В итоге он отбил поднос выставленным в последний момент

кулаком. От столкновения металла с полом шум оказался ещё более громким, и

оттого особенно милым моему сердцу.

- Убирайся отсюда! - рявкнула я, демонстративно ища глазами, чем бы ещё

запустить в этого мерзавца.

Спорить и задерживаться Эстли не стал. Набросил поверх рубашки жилет,

подхватил с пола сюртук и молча вышел из комнаты. Я смотрела ему вслед, тяжело

дыша, и не отказала себе в удовольствии напоследок запустить в закрытую дверь

ещё одну статуэтку.

На следующее утро ко мне пришла Илона. За что я ценю свою подругу: она

отлично понимала, что сейчас не время для расспросов. Поэтому донимать меня

ими не стала, как не стала нервировать меня утешениями и словами поддержки. А

вместо этого просто принялась передавать мне новости, которые, как она

справедливо полагала, должны были меня заинтересовать.