В понедельник я убит...

Скучающий возле будки КПМ старлей-дэпээсник вскинул, было, жезл, но, заметив номера "Опеля", скривился, и равнодушно переключился на следующую машину. Мы спокойно проехали на дозволенной скорости, и сразу за КПМ я велел Сене:

— А теперь по газам, и не оглядывайся.

Молча ехали с полчаса, когда я решил, что этого достаточно, и возле съезда с обочины приказал:

— Сворачивай. К лесу.

Сеня, насторожившись, дернулся было:

— Ты чего задумал, парень? Грохнуть меня хочешь? Да и ты и без того в розыске! Еще срок себе намотать хоч…

Услышав жужжание электрошокера, Сеня округлил глаза, и заткнулся.

Въехав в лес "Опель" остановился, я коротко распорядился:

— Выходи.

Сеня, обреченно вздохнув, покорно вышел, и замер возле машины, в ожидании своей участи. А я открыл багажник, и порадовался, что мужичок он запасливый. Бухточка крепкой веревки нашлась очень кстати, среди инструмента и всякого хлама, который всегда может пригодиться в дороге.

Убивать Сеню я, понятное дело, не собирался. А вот стреножить, чтобы моим дальнейшим планам не помешал, следует. И я уже было хотел распорядиться на этот счет, как у Сени в кармане запищал телефон. Сеня вопросительно посмотрел на меня. Я кивнул:

— Посмотри кто.

Сеня осторожно вытянул мобильник, коротко глянул, и показал мне. На дисплее высветилось "Хозяин". Кстати. Чутье у Карена звериное. Я снова кивнул:

— Ответь. Узнай, что он хочет. Трубку к уху не прикладывай плотно, я должен слышать.

Сеня включился, и отозвался:

— Алло, босс?

В трубке отчетливо послышался голос Карена:

— Ты куда пропал, Семен? Почему не докладываешь?!

Надо же, какой честный малый. И имя свое собственное назвал. Я еще раз кивнул. Сеня отозвался:

— Я проверил вокзал, босс. Ни парень, ни его подружка билетов не покупали. Оренбургский автобус уже проверили? Может, зря ищем?

Карен выматерился:

— …мать, мать, мать!!! Проверили. Нет их там. Вали в офис.

Помявшись, Сеня вякнул:

— Я сейчас не могу, босс…

— Что???!!! Ты чего, сявка?

Побледнев, Сеня не знал что делать. И ослушаться не мог, и ствол моей "Беретты" ему в живот смотрел красноречиво. Я пришел на выручку несчастному. Протянув руку, пошевелил пальцами, Сеня безропотно передал мне трубку. Отступив пару шагов назад, не спуская с Сени глаз, я поприветствовал:

— Здравствуй, дорогой. Ты своего парня не ругай, он и правда сейчас не может приехать. Занят. Со мной.

Карен молчал добрых пол-минуты. Я уж опасаться стал, как бы его Кондратий не хватил от такой наглости. Однако удар он держать умеет, в этом ему не откажешь. Поскрипел малость зубами, но ответил ровно:

— Молодец, Антошка. Ай да молодец. И от бабушки ушел, и от дедушки… Только от меня, серого волка, ты хрен уйдешь. Хоть понимаешь, что засветился? Через полчаса…

— Через полчаса, — невежливо перебил я, — я буду далеко. Можешь ловить воздух.

Карен, понимая, что фора за мной, сбавил тон:

— Антон, может, договоримся? Ты же все равно засветился по полной. Не открутиться тебе. Менты всяко-разно убийство Дамира и его парней на тебя повесят. Не отвертишься. Прикинь сам расклад, ты ж умный мужик. Сдайся. А я тебе обещаю, что в зоне греть буду, и потом о тебе позабочусь…

— Как о Летунове? Где сейчас его труп? Не ты его? Что-то я не верю, чтобы молодой здоровый мужик с собой покончил, как самурай, предавший императора.

Вообще то я Карена на пушку брал. Мне только сейчас эта мысль в голову пришла. Однако, как ни странно, попал я в самое яблочко. Карен, хмыкнув, отозвался:

— Сообразил? Ох, и шустрый ты малый, Антошка. Нет, пожалуй, от тебя надо избавиться. Ни к чему тебя ментам сдавать. Лишнего петь начнешь. Мне Летунов и впрямь уже без надобности. Достаточно его письменного признания было…

— Ты даже не представляешь, сколько арий я могу следаку исполнить. Дал мне Дамир хитрую папочку, а там на тебя целое досье…

Карена я снова нагло и беспардонно разводил. Я еще даже не успел и посмотреть содержимое папки Дамира, только предположил что там досье на Карена. Но, похоже, снова угодил в точку. Карен молчал, тяжело дышал, и я даже на расстоянии почувствовал его лютую ненависть. Видно, были у него опасения. А я еще добавил:

— А Летунов тебе свинью подложил в своем признании. Прочитай его текст по начальным буквам каждого слова. Так что этой бумажкой ты мог давно подтереться. А вот у меня имеется его же признание, что это ты заставил его под угрозами сдать своего хозяина. У меня подлинник. И он имеет такую же силу. А я буду свидетелем, что Дамира грохнул лично ты. И Зайчика удавили по твоему приказу. И охранников Дамира. Так что суши сухари, Карен. Достать ты меня уже не сможешь. И встретимся мы с тобой на очной ставке. Я буду самым ценным свидетелем на суде. Будь, дорогой. Я сдохну, но тебя остановлю, упырь…

Не слушая, что там орал Карен в трубку, и какими грозился карами, я отключился. Тут же набрал номер Никиты, и сообщил: