В последнем ряду

Я встала чтоб уйти, он встал чтоб или пропустить меня или проводить. Из-за того, что он так и не решил для себя для чего он встал, мы застряли между кресел друг напротив друга. Я начала его целовать. Злобно. Даже держала его голову, хотя он и не сопротивлялся и неловко обнял меня за талию, потом начал водить рукой вдоль спины. Когда он тяжело, возбужденно задышал, я почувствовала над ним полную власть. Надавила ему на плечи, принуждая сесть. И прошла мимо него на выход. Не надо было на меня смотреть с жалостью!

Я шла и смеялась в полный голос. Зловеще. В театре. С хорошей акустикой пустого фойе это было особенно эффектно. Я так вошла в роль, что даже покружилась, раскинув руки в сторону и запрокинув голову. Но когда в этом кружении попыталась опять смеяться, из горла вырвался крик чайки.

Центральный выход был закрыт и я остановилась в полумраке, вспоминая, как пройти к служебному. Достала телефон. Переключила его с беззвучного режима на звук, свет, вибрацию. Зашла в вотсапп и удалила чат «Дмитрий Сергеевич работа». Все признания, обещания, оправдания, все отблески жизни Ляли, Кирилла, которые прорывались сквозь сообщения чата и больно ранили мое сердце — «удалить»!

Ну вот и выход нашелся. Запасный.