В постели дьяволом (СИ)

Я тоже рада такому жребию. Это именно то, чего я хочу: исследовать тело Ильи, тщательно и со вкусом.

Мы поднимаемся в спальню, и Илья приносит масло для массажа, срывает с кровати покрывало.

— Ложись на живот, — командую я. — И не мешай мне. Вытяни руки, расслабься.

Сбрасываю халат и сажусь на него сверху, как наездница. Промежность касается поясницы, и через меня как будто пропускают электрический ток.

— О боже, Тами… — бормочет Илья в подушку. — Ты развела ноги, так?

Не отвечаю, но стискиваю его бока коленями, чтобы он убедился — это так. Наливаю масло на ладони и грею его, а потом касаюсь плеч и скольжу руками к шее. Я никуда не спешу: поглаживаю кожу ласковыми движениями, наслаждаюсь ее совершенством. Под пальцами перекатываются бугорки мышц.

Была бы кошкой — мурчала бы от удовольствия. Илья заметно напряжен, но лишь поначалу. Постепенно мышцы расслабляются, и я мну их костяшками пальцев, спускаюсь к ягодицам, пересаживаясь ниже и ниже.

Ямочки на пояснице я целую, и Илья вздрагивает всем телом. Его охватывает дрожь, когда я добираюсь до подколенных ямочек. Он шипит что-то неразборчивое, и я замечаю, что в крепко стиснутых зубах зажат угол подушки.

— Так ужасно? — шучу я. — Больно?

— Больно? — взвывает он. — Да я сейчас взорвусь!

— Рано, — фыркаю я. — Перевернись на спину.

Вот теперь он точно в моей власти. Теперь я могу насладиться ею, не обращая внимания на собственные комплексы.

Опять сажусь верхом, нарочно задевая промежностью возбужденный член. Илья стонет и хватает меня за бедра, сжимает пальцы.

— Руки! — возмущаюсь я. — Подними их вверх. Да, и держись за подушку. Никаких рук!

Илья нехотя отпускает меня, подчиняясь.

— Тами, где ты этого набралась? — стонет он.

— В порно, — фыркаю я.

— Гадкая девчонка…

— Бесстыжая, — напоминаю я. — Но тебе же нравится, верно?

Наклоняюсь, оттопырив попку, и лижу языком соски. Илья выгибается, охнув. Прикусываю один сосок, слегка оттягиваю, а пальцы скользят по бокам, едва касаясь кожи.

— Я больше не могу, Тами! Не могу! — умоляет Илья. — К черту массаж!

Его ощутимо потряхивает, а я царапаю кожу ноготками и трусь промежностью по члену. Откровенно говоря, я и сама больше не могу терпеть, поэтому радостно взвизгиваю, когда Илья вдруг опрокидывает меня на спину и нависает сверху.

— Доигралась! — сообщает он нарочито зловеще.

И втискивает колено между моих бедер.



19

Илья умело сочетает кошачью нежность и медвежий напор. В его руках я чувствую себя хрупкой фарфоровой статуэткой. Он так сжимает пальцы, что, кажется, сдавит чуть сильнее — и я осыплюсь стеклянной крошкой. И в то же самое время он очень заботливый и бережный хозяин: его поцелуи как будто смахивают пыль с любимой вещицы, а поглаживания натирают поверхность до блеска.

Когда он входит в меня, резко и мощно, все посторонние мысли и красивые эпитеты вымывает из головы волна таких чистых эмоций, что на глазах выступают слезы. И Илья тут же это замечает.

— Больно? — выдыхает он, замирая. — Прости, Тами…

— Нет. Нет… — Я мотаю головой и улыбаюсь ему. — Слишком хорошо. Так… не бывает.

Он усмехается и наклоняется, чтобы поцеловать меня в губы. Успеваю заметить, что зрачки почти полностью затопили радужку, и дело не только в том, что в спальне полумрак. Его глаза как будто подернуты дымкой, и взгляд такой нежный, что у меня щемит в груди.

Я пытаюсь обнять Илью, но он отстраняется и, устроившись между моих ног, забрасывает их на свои плечи, а потом входит еще глубже, схватив меня за бедра. Сжимаю в кулаках уголки подушки, выгибаю спину дугой и закрываю глаза, полностью доверившись Илье.

Мягкие покачивания от легких фрикций постепенно превращаются в резкие рывки от сильных толчков. И это восхитительно: я ощущаю наполненность, член внутри меня давит на чувствительную зону, и чем дольше, тем сильнее приятные волны теплых мурашек, растекающиеся по телу.

Я погружаюсь в нирвану, собственный рай умиротворения и блаженства, в котором Илья — мой бог и повелитель. Не стесняюсь всхлипов и стонов, сейчас они — лучший комплимент партнеру. Надеюсь, ему так же хорошо, как и мне. Подглядываю из-под полуопущенных ресниц: взгляд Ильи, расфокусированный и затуманенный — отдельное удовольствие. Я словно парю в воздухе, и каждый взмах крыльев возносит меня выше и выше.

Толчок, взрыв… И от ощущения падения захватывает дух и останавливается сердце. Я не шевелюсь, не дышу, не живу. Горю в оргазме, как в агонии, потому что мне кажется, что после него ничего нет.

Мое тело содрогается, и сладкая судорога длится так долго, что заканчивается воздух в легких. В глазах темнеет, я перестаю понимать, на каком я свете: все еще на этом или уже на том.

А Илья продолжает ритмично двигаться, не позволяя мне передохнуть. Новая судорога вырывает у меня крик, это сладко и больно одновременно. Чувствую, как сокращаются мышцы, сжимая член. Илья не может сдержать стон и наваливается на меня, мокрый и горячий, крепко обнимает и тоже содрогается всем телом.