В постели с боссом

После проведенных процедур Принц, похоже, чувствовал себя прекрасно. Во всяком случае,  случившееся никак не сказалось на его аппетите, даже наоборот – кот сожрал то, что мы купили ему в магазине, в один присест, и сидел, облизываясь, в ожидании добавки. Пришлось провести очередную инспекцию холодильника Андре и скормить мейн-куну практически все, что там имелось съестного и ещё годного к употреблению.          

Меньшиков наблюдал за происходящим с насмешливым удивлением, а когда Принц, прикончив в пару секунд ветчину, всем своим видом намекал, что хочет еще, наконец сказал:         

- Ты не говорила, что этот кот в душе? является слоном.          

- Сюрприз. Но ты же не передумал из-за этого прожить со мной жизнь? – осведомилась я в шутливом ужасе.   

- Нет, но холодильник явно придется купить побольше.        

- И кровать – тоже, - кивнула я с самым серьезным видом.        

- Согласен, - ответил Меньшиков, и, кинув на Принца такой взгляд, что кот решил на удивление благоразумно и поспешно удалиться, сказал:          

- Однако пока придется удовлетвориться той, что есть.       

- Это приглашение? – поинтересовалась я.        

- Уведомление, - ответил он, привлекая меня к себе и впиваясь в губы поцелуем. Тем поцелуем, что был настолько острым и пьянящим только с ним. И лишь в его руках я ощущала себя способной раствориться без оглядки. Потеряться так, что себя прежнюю просто не возникало желания искать. Наверное, именно поэтому я никогда не была близка ни с кем до Андре – просто не ощущала, что это правильно. Не испытывала настолько одуряющего желания, что переставала соображать голова. С Меньшиковым же не было никаких сомнений и ненужных размышлений - все сметала лавина сумасшедших эмоций и чувств. И это было единственно верно и искренне.            

Не разрывая поцелуя, мы двигались в сторону спальни, и все, что мне хотелось в этот момент – это показать ему лишний раз, что он выбрал меня не зря. И что так хорошо ему может быть только со мной.        

Когда Андре присел на постель, притягивая меня к себе, я положила руки ему на грудь, вынуждая лечь на спину и мгновенно оказываясь сверху. Выпростав рубашку из брюк, стала сосредоточенно расстёгивать пуговицы, нетерпеливо покусывая губу, но делая все умышленно-медленно. Покончив с этим, взялась за молнию на брюках и поймала на себе обжигающий взгляд.

- Что ты задумала? – поинтересовался он хрипло.

- Хочу попробовать с тобой все, - ответила я и, потянув брюки вместе с бельем вниз, скомандовала:

- Приподнимись.        

Никогда прежде не думала, что можно желать мужчину абсолютно всего. Желать касаться его, ласкать, пробовать на вкус. Делать настолько развратные вещи, от мысли о которых прежде могла лишь краснеть, теперь же ощущала, что нет ничего более правильного, чем эта потребность – доставить ему удовольствие и гореть от этого самой.          

От его вкуса на языке, от ощущения бархатистой кожи члена под моими пальцами, от понимания того, что желанна. И все это настолько заводило, что рушило все нелепые границы и опасения быть неловкой и неумелой.         

Начиная ласкать член рукой, я обхватила губами головку и обвела ее языком. От осознания  того, что делаю, тело, точно электрическим разрядом, прошила новая, особенно острая волна возбуждения. Низ живота налился тяжестью, и я инстинктивно коснулась себя между ног, скользя пальцами по увлажнившимся складкам и одновременно с этим вбирая в рот член ещё глубже. Так, что головка упёрлась в горло, вынуждая сделать рваный вдох и податься назад, чтобы секундой позже снова заглотить пульсирующую плоть до упора. Нащупав ритм, я стала двигаться, привыкая к этому новому, но чертовски возбуждающему ощущению. Я ласкала его языком и рукой до тех пор, пока Андре не коснулся моих волос, зарываясь в них пальцами, желая то ли оттолкнуть, то ли проникнуть ещё глубже, и от этого движения невольно раскрыла рот шире, позволяя ему войти в горло и начать вбиваться так, как он того только хотел. Желание при этом стало зашкаливать до такой степени, что я, не выдержав, проникла в лоно пальцами, пытаясь восполнить потребность ощутить Меньшикова в себе. И готова была уже кончить от всего, что делала – с ним и собой, но он вдруг сжал мой локоть, отводя руку и выбивая поначалу стон недовольства, а затем – удовлетворения, когда перевернул меня на спину и вошёл одним движением, начиная двигаться быстро, резко и жадно – так, как хотели сейчас мы оба.         

Рваное дыхание, звуки соприкосновения двух тел и оглушительный шум крови в ушах – все, что осталось между нами в этот момент, когда он трахал меня, а я выгибалась навстречу, желая больше, сильнее и глубже. Всего того, что мог дать только он. Чего желала только с ним. Сейчас. Сегодня. И, когда простонала, кончая, его имя, знала твердо, что буду желать всегда.         

Звонок в дверь раздался резко и неожиданно, заставив нас обоих нервно подскочить в постели. Бросив взгляд на экран телефона, лежащего на тумбочке, я обнаружила, что время было почти три часа ночи. Когда кто-то приходит так поздно – всегда кажется, что случилось что-то дурное. Вот и сейчас сердце тревожно заколотилось, вынуждая гадать о причинах ночного визита.