В постели с Хабенским

После получения первого эротического письма мы с Зухус стали выпедриваться со страшной силой. Мало того что мы не признались в том, что мы девушки, кстати, в форуме мы и девушками-то не были. Просто, так сказать, две виртуальные сущности. Вероятно, идеи наши по поводу актеров Хабенского и Почеренкова стали каким-то образом воздействовать на окружающих — и виртуальных, и реальных. Все почему-то считали, что мы с вышеозначенными субъектами не просто на дружеской ноге, но и руке, внутренних органах и т. д.

В конце концов в наши скучающие головы пришла уж совсем идиотская идея: стать дедами морозами — не более и не менее. И устроить влюбленным фанаткам личную встречу с кумирами. А пока я продолжала частную переписку с влюбленной в Почеренкова девой, пытаясь думать, как он, что оказалось, мягко говоря, сложновато. Конечно, я никогда не подписывалась «Твой Почеренков». Более того, я старалась разубедить девицу в том, что Урсус — это Михаил Евгеньевич Почеренков собственной персоной. Но, видимо, что-то общее в нас с Почеренковым все же было. Зухус валялась от смеха, читая письма от влюбленной в меня девицы. Она хрюкала в монитор, когда я, то есть Урсус, общалась с возлюбленной в чате.

Общаться было сложно: меня спрашивали, люблю ли я гонять на мотоцикле, не купить ли мне в подарок пижамку пятьдесят шестого размера с котиками, во что я обычно одеваюсь и какие девушки мне нравятся больше всего. Об официальной супруге Почеренкова мне не было задано ни одного вопроса. Да, русская поговорка: «Жена не стенка, можно отодвинуть» работает и в наше время.

Зухус — достаточно странный человек. Выглядит она, как заблудившаяся в дремучем лесу принцесса: золотые кудри, нежный рот и томный взгляд. Но на самом же деле Зухус весьма циничная и волевая особа. Некоторые особи мужского пола побаиваются ее. Например, актер Олег Андреев до сих пор вспоминает какую-то невинную шутку Зухус, в которую она действительно не вкладывала никакого странного или страшного для артиста Андреева смысла. Тем не менее Андреев, если Зухус не видит, исподтишка всегда очень настороженно смотрит на нее, как будто думает о том, сколько опасного скрывается в этой прелестной головке.

В последнее время меня все больше и больше тянет на воспоминания. Боже, как все было хорошо! Какими мы были душками, лапушками и птичками. В общем, меняю старые воспоминания на новые впечатления!

Однажды мы с Зухус поссорились. Все это было, конечно, не очень серьезно, но Зухус закрылась в спальне, а я с гордым видом сидела и читала журнал. Я считала, что права на все сто. Минут через пять я не была уже столь уверена в этом. А еще через пять пошла к Зухус в спальню, вытащила ее из-под одеяла, и мы помирились, а потом попили чаю и пошли гулять.

_____

Прогулки на окраине города, где люди еще не испорчены цивилизацией и позволяют себе иногда совершать крайне экстравагантные поступки, могут оказаться очень интересными, особенно если гулять в три часа ночи. Мы с Зухус частенько одевались потеплее и понезаметнее и гуляли ночью, наблюдали за аборигенами. Особенно нам запомнился один молодой человек.

Он, вероятно, вообразил себя циркачом или ковбоем. Его машина ехала достаточно медленно, не более пятидесяти километров в час, по абсолютно пустынной, прекрасно освещенной, широкой улице. Мы с Зухус были единственными прохожими в этот поздний час.

Поравнявшись с нами, водитель высунулся из окна и приветственно заорал что-то радостным голосом. Мы помахали ему и продолжили свой путь. Но не успели мы дойти до конца квартала, как услышали визг тормозов, громкий «бэмс!» и звон бьющегося стекла. Обернувшись, мы увидели, как молодой человек с трудом выходит из машины, смотрит на ее переднюю часть, полностью сплющенную о фонарный столб, и разражается отборнейшим матом. Судя по всему, медицинскую помощь оказывать никому не требовалось, и на всякий случай мы с Зухус свернули в боковую улочку, чтобы расстроенный автомобилист не упрекнул нас в том, что мы его отвлекли и спровоцировали аварию. Когда через полчаса мы возвращались домой, машины у фонарного столба уже не было.

У моей виртуальной возлюбленной оказался достаточно взбалмошный характер. Однажды мы с Зухус вывесили небольшое, но динамичное эссе о женском коварстве и мужской слабости.