В постели с наставником

— Но как же ты… — Девушка скептически осмотрела ее. — Как ты справляешь нужду и все такое?

— Я сказала, что у меня увечье, которого жутко стесняюсь. — Она упросила студентов не заходить вместе с нею в тесную и темную клетушку туалета на заднем дворе. Правда, пока не вмешался Дункан, юноши нещадно изводили ее насмешками. — Они полагают, что с возрастом я преодолею свою стеснительность.

— И давно ты нормально мылась?

Давненько…

— Я стираю, пока они на занятиях, и после по-быстрому ополаскиваюсь. Они ни о чем не догадываются.

— Одно слово — мужчины, — с презрением хмыкнула ее новая знакомая. — Не видят ничего дальше своего носа.

— Ох, надеюсь, что так оно и останется. — Она взглянула на девушку, чья судьба являла собою полную противоположность того, к чему стремилась она сама. — Я притворяюсь мужчиной, чтобы жить вольной жизнью.

Та наклонилась ближе, и ее глаза загорелись любопытством.

— Ну и как оно? Расскажи!

* * *

Вместе с Гэвис — так звали служанку из пивной — Джейн простояла в тени переулка до полудня, шепотом описывая жизнь по ту сторону стены.

Какое же облегчение — вволю выговориться. Она и не подозревала, насколько устала от одиночества. Вот только, впервые пересказывая свои приключения, она поняла, что мир мужчин не настолько хорош, как ей казалось раньше. Мужчины слишком громко разговаривали. Носили слишком грубое платье. В их мире не было места ни ласке, ни нежности.

Студенты потешались над нею, когда она аккуратно собирала со стола крошки, вместо того чтобы смахнуть их на пол, или долго взбивала перед сном солому в матрасе, пытаясь привнести в обыденность жизни немного порядка, уюта и красоты. И тогда она стала делать все это украдкой, когда никто не смотрел.

Поделиться этим можно было только с женщиной. И только женщина могла ее понять.

Умолчала Джейн лишь о том, что за все это время так и не обрела той независимости, ради которой пустилась в бега. Наверное, только король имел роскошь в любое время поступать, как ему вздумается.

— Ты сирота? — спросила Гэвис, дослушав ее рассказ до конца.

— Я сбежала из дома, — краснея от стыда, призналась она.

— Тебя там поколачивали?

Неужели бывают семьи, где близкие бьют друг друга? Сама она сталкивалась только с болью от разочарования матери.

— В тот день у моей сестры начались роды. А я… ну совсем ничего не смыслю в женских делах. Я не знала, что делать, я пыталась как-то помочь, но у меня ничего не получалось… — Ее снова окутала душная, пропитанная страхом и беспомощностью, тьма родильных покоев. Глаза обожгло слезами. Наконец-то их можно не прятать. — Я сорвалась и убежала. И с тех пор ничего не знаю ни о сестре, ни о ее ребенке.

Сочувственно прищелкивая языком, Гэвис похлопала ее по плечу, и от этого ободряющего жеста на Джейн снизошло забытое чувство облегчения.

Дункан сказал, женщины не способны думать. Они умеют чувствовать, да и только. Что же, он опять оказался прав. Она была женщиной, и сейчас ее обуревали самые что ни на есть банальные женские чувства. Неделями она сдерживалась, подавляя эмоции, и когда они вырвались на свободу, то забились, завибрировали внутри, будто натянутая до предела струна. Неделями, презрев голос сердца и тела, она принуждала себя опираться только на голос разума, и как же приятно оказалось наконец поделиться своими горестями и выплакаться.

Похоже, не так уж она отличается от обычных женщин, как привыкла думать.

Она утерла мокрые глаза рукавом.

— Мне так хочется узнать, как поживают моя сестра и ее малыш, но я боюсь отправить им весточку, ведь они сразу догадаются, где меня искать.

— Можно подослать к ним моего брата, если хочешь.

— Ты серьезно? — Впервые за долгое время Джейн ощутила легкость в груди. — И он согласится?

Гэвис кивнула.

— Отчего бы нет. Малый он шустрый да ловкий. Разузнает все, о чем только попросишь.

Шустрый и ловкий. Без этих качеств не выжить на улице.

— Но они все равно узнают у него, где я.

Гэвис задумчиво поскребла подбородок.

— Не узнают, коли он скажет, что видел тебя среди паломников на ярмарке, но к которой святыне вы направлялись — позабыл.

— Ох, спасибо, спасибо тебе! — Она на собственном опыте испытала всю тяжесть трехдневного путешествия, и оттого предложение Гэвис показалось ей особенно великодушным. — Чем мне отблагодарить тебя? А его?

— Ничем. Твоя родня подкинет ему пару монет за новости о тебе, уж поверь, — со знающим видом усмехнулась служанка.

Джейн так и подмывало спросить, правда ли Гэвис торгует своим телом, но она не знала, как подступиться к вопросу, чтобы не оскорбить ее.

Гэвис еще раз оглядела ее, сокрушенно качая головой.

— Что делать-то будешь, если они обо всем узнают?

— Не узнают. Этому никогда не бывать. — Взять ненадолго передышку и побыть самой собой было приятно, но жить женщиной постоянно… Ни за что на свете. — Я закончу колледж, устроюсь при короле клерком и буду путешествовать по миру.

Однако, стоило ей представить свое будущее без Дункана, как ее радужные мечты померкли. Получается, она все-таки обманывала его, когда приносила клятву?