В постели с падчерицей

Мелисса Райт В постели с падчерицей

Глава 1

Дочка Маша всегда была моей самой большой отрадой в жизни. Непоседливый, немного балованный, немного непослушный ребенок, все как у всех. На самом деле, она была не от меня и приходилась мне падчерицей. Ей было два годика, когда мы сошлись с Лидой, ребенок от первого брака. Маша этого так и не узнала, да и незачем ей знать, она всегда была моей дочерью и любил я её как родную. Когда умерла Лида, моя жена и мама Маши, ей было десять. Это событие стало для нас большим ударом. Опухоль обнаружили слишком поздно, и что-либо предпринимать было уже невозможно. После похорон я крепко запил и просто выпал из жизни на несколько лет. Все хлопоты с Машей лягли на плечи бабушек и дедушек. Я бы и рад был о ней позаботиться, но в то тяжелое время я и о себе толком не мог позаботиться. Дочка совсем отбилась от рук, что и не удивительно, а подростовый возраст только подлил масла в огонь. Общались мы редко, а если и удавалось, то разговоры быстро переходили в обвинение и крики, летящие в мою сторону. Я не выдерживал и “платил той же монетой”, отвечая грубостью. Когда была выпита последняя бутылка, оказалось, что дочь уже совсем взрослая и в моей опеке не нуждается. Маша уже поступила в кулинарный техникум, начала подрабатывать официанткой, про меня даже и слышать не хотела. Два года я преследовал её как маньяк, пытаясь наладить общение, передавал подарки и деньги через бабушку, а она ни в какую. Со временем она всё же немного сдалась, только чтоб я отстал, и мы начали созваниваться и даже видиться раз в месяц. Сегодня вечером мы договорились сходить на пиццу, в честь успешно закрытой сессии, и с самого утра я ждал звонка.

– Алло, дочка, привет! – радостно ответил я, в готовности ответить весёлый голос Маши.

– Добрый день, Станислав Игоревич? – спросил незнакомый мужской голос.

– Да.

– Вас беспокоят из областной больницы. Вы только не волнуйтесь. Ваша дочь Маша сейчас находится у нас…

– Что с Машей?

– С Машей уже всё хорошо, просто она попала в автомобильную аварию. Помощь оказана, нужно, чтобы вы приехали забрать её. Она просила вам позвонить.

Не помню как закончился разговор, я быстро выбежал из дома и, поймав такси, добрался до больницы. Какие только мысли не лезли в голову, пока такси мчалось в больницу. Если бы врач не сказал, что Маша просила позвонить, то у меня бы случился инфаркт. Врач встретил меня у палаты и рассказал, что случилось. Машу сбила машина и обе её руки получили ушибы и переломы в нескольких местах.

– Всё в порядке, случай неприятный, но не трагедия, – спокойно сказал врач, – у меня были случаи намного хуже. Проблема с переломами ключицы в том, что девочка не сможет о себе позаботиться самостоятельно. Ей нужен уход на ближайший месяц, пока не снимем гипс. Можно оставить ее у нас, можете хоть сегодня забрать её домой, если сможете ухаживать.

– Смогу, у меня как раз отпуск на месяц, справлюсь. – молниеносно ответил, желая скорее увидеть мою девочку.

Я вошёл в палату и всё отлягло. Маша, пусть и была прикована к постеле в виде огромной буквы “Т”, выглядела даже лучше, чем я себе представлял.

– Папа, прости меня. – прошептала Маша и расплакалась.

Она была такой беззащитной. Руки плотно фиксировал гипс, а под мышками стояли распорки, чтобы нельзя было сложить руки по “швам”. Я принялся её успокаивать и у самого на глазах проступили слёзы.

– Прости меня, папочка, я всегда осторожно переходила улицу, а в этот раз… – заскулила Маша и заплакала.

Я присел рядом и стал её успокаивать, поглаживая по голове.

– Ничего, доченька, главное, что жива осталась, а кости срастутся.

– Я останусь в больнице на целый месяц?

– Глупенькая, конечно нет. Мы сейчас же едем домой, я сам о тебе позабочусь.

Маша ещё крепче прижалась и, как могла, обняла.

Глава 2

Домой мы добрались очень быстро. Маша сияла от радости и всю дорогу рассказывала мне о своей учебе и вообще о жизне.

– А как у тебя в личной жизни? – спросил я. – Мальчик небось есть?

– Ну как сказать, – немного смутилась Маша, – был, но мы расстались. Вот только он не мальчик, конечно, ему было за пятьдесят, мы несколько месяцев встречались.

– Пятьдесят?! Почему так много, дочка, это ведь даже больше, чем мне, хотя я у тебя уже немолодой.

– Папа, прикрати глупости говорить, ты у меня самый молодой. Просто понимаешь, хоть мне и восемнадцать, но мне не нравятся ровесники, они мне вообще не интересны. Всем моим парням было за пятьдесят.

– Всем парням? То есть, таких было несколько?

– Не смотри на меня так осуждающе, пап, просто мне с другими не интересно.

– Да, ладно уже, главное, чтобы человек хороший был, а любви, как говорится, все возрасты…