В постели с врагом

Сквозь наступающую дремоту Сейра следила, как муравьи двигались колонной, неся в воздухе кусочки яблока. Не в силах превозмочь дремоту, она вернулась в дом, легла в постель и заснула без сновидений.

В листве деревьев стрекотали цикады. Листья шуршали по кровле дома. С Мейн-стрит донесся звук сирены. Она проснулась как раз вовремя, чтобы принять душ и снова надеть ту же рубашку и те же брюки. Ни утюга, ни гладильной доски у нее не было. Она полоскала свою одежду в шампуне и сушила так, чтобы не образовалось складок. Синяки еще не прошли. Пробравшись сквозь кусты сирени с вазочкой яблочного мусса в руках, она обнаружила, что на Бене та же кремовая рубашка и те же брюки, что и в прошлый раз.

Бен сказал, что он любит мусс, поблагодарил и, отступив, пропустил Сейру в гостиную. Банан спал на спинке качалки, опустив вниз все четыре лапы. Сейра села, чувствуя слабость от запахов, доносившихся из кухни. Снова было вино, а к нему печенье, сыр и маслины. Проснулся Банан и попытался лапкой дотянуться до еды.

— Вы сказали, что читали Метерлинка, — сказал Бен.

Вино согрело Сейру. Сыр с красным вином таял во рту.

— Только то, что было включено в сборник «Трагическое в повседневной жизни». — Сейра была благодарна Бену за то, что он не включил музыку сразу же после ее прихода.

— Хорошо, что музыка не играет постоянно,— заметила она.

— Вот что я вам скажу, жил я в больших городах, — Задумываясь, Бен прищуривал глаза. Они были у него серо-голубые, ресницы светлые и блестящие. — В городе приходится чем-то защищаться и днем и ночью от шума машин. — Он улыбнулся. — А здесь сверчки, совы Коты дерутся по ночам. Я бы мог смазать дверь на вашем заднем крыльце.

— Я думаю, не могла ли бы я помочь вам сегодня с ужином? — предложила Сейра, опустив котенка на пол и вставая. — Не люблю, когда от меня нет никакой пользы, а готовить мне нравится.

— А мне не очень, — признался Бен. — Я имею в виду, когда я один.

— Но это же очень славно, когда вдвоем приготовишь что-нибудь, а потом сядешь и съешь.

— Ну хорошо. Вот салат к примеру надо приготовить, — сказал Беа. — Вы порежьте салат, а я займусь помидорами. — Какое-то время они молча и сосредоточенно резали овощи, стоя по разные стороны покрытого пластиком кухонного стола. Сейра не старалась создать образ домовитой женщины. Она действительно любила эту работу, тем более, что никто не орал на нее и не пытался ударить. Она не хотела произвести впечатление. Она просто резала салат.

— Мне нравится звук автомобильных колес по мокрому шоссе, — сказала она.

— Или по снегу в мороз, — подхватил Бен. Она была холодна как салат, который резала. Этакая недотрога.

— Когда идет снег, я мерзну, — возразила Сейра.

— Пахнет летним дождем, — Бен свалил нарезанные помидоры в деревянную миску. Сейра глубоко вздохнула, расслабилась и улыбнулась.

— Представьте себе время, когда не было автомобилей. Только стук копыт и скрип колес.

— У нас под окнами ходит не так уж много народу, — сказал Бен. Он был зол — она по-прежнему играла с ним. Он даже не знал, какого цвета волосы у нее под париком. Неужели она думает, что может одурачить его?

— А люди по вечерам сидят на крылечке и смотрят на проезжающие экипажи.

— В нашем парке раньше устраивали концерты, а в центре парка бил фонтан, пока дети его не испортили. Кроме того, там были фонтанчики для питья, но дети и их сломали. — Бен начал перемешивать помидоры с салатом. Он не смотрел на нее. Он никогда не понимал женщин.

— Надеюсь, вам понравится индейка с лапшой. — Бен чувствовал разделявшую их стену, хотя его тянуло к ней, и она знала об этом. Игры.

— О! — протянула Сейра. — Пахнет отлично. — Она физически ощущала учтивость, с которой двое почти незнакомых людей относятся друг к другу.

— В этом отрывке Метерлинк пишет об обыденной жизни, не так ли?

Сейра передала тарелку Бену.

— Он говорит, что во всех современных пьесах и даже во многих случаях у Шекспира люди постоянно прибегают к насилию. Это ему не знакомо и поэтому он не в состоянии разделить их чувства. Но в большинстве греческих трагедий или, например, у Ибсена действия почти нет, говорит он, и мы можем ощутить то великолепное и ужасное, что встает над нами.

— Зеленого горошка положить?

— Пожалуйста, — сказала Сейра

— Проголодались?

— Проголодалась.

— Это ваша тарелка Я заберу свою, а потом поставлю мясо в печь.

Сейра сидела в комнате, которая перестала быть чужой. Даже бык с бандерильями, несмотря на свои мучения, смотрел на нее не как на чужую. Вино немного ударило ей в голову, изумруды и нефрит салата, золотая корочка мяса сверкали у нее на тарелке, как витраж на солнце.

Банан завопил. Сейра взяла его на руки и посадила на колени. Котенок свернулся клубочком и затих.

— Я расспрашивал ребят в парке. Они сказали, что это котенок Грейнджеров, вот я и зашел к ним. Они сказали, что будут рады, если он попадет в хорошие руки.

— Спасибо, — ответила Сейра. — Я заберу его у вас попозже, когда краска окончательно подсохнет.