В постели со Снежной Королевой

— Господи, но она мне совершенно ни к чему! — растерялась Алена. — А потом, для вас это память…

— Какая ерунда! — фыркнул сердито Кашин, еще более становясь похожим на сказочного тролля. — Я же вам объясняю — переводил несерьезные подделки под Хемингуэя, ничего интересного с художественной точки зрения!

— Хорошо, — нерешительно сказала Алена. — Я возьму. На время. Вы же знаете, из окон такой чудесный вид…

— Вот именно! — закричал Кашин. — Вам она обязательно пригодится, поскольку вы, как человек творческий, наверняка черпаете свое вдохновение в природе. Я, знаете, уже стар, голова плохо работает… — с досадой произнес он. — Не могу так хорошо переводить, как раньше. А мне предлагали — сейчас много интересной литературы появилось, много возможностей… И гонорары уже другие, разумеется! Эх, был бы я лет на двадцать помоложе…

Алена ушла от него, едва удерживая горшок с кактусом и тяжелую трубу.

Кактус она поставила на кухонное окно, за занавеску, — и тут же о нем забыла. Зато трубу тут же принялась чистить — она была какой-то закоптелой, скользкой на ощупь, с замазанными стеклами — может быть, потому, что слишком долго лежала у Кашина в кухонном ящике…

Потом, стоя у окна в комнате, поднесла трубу к глазам, подкрутила колесико. Четкость была необыкновенная.

До пяти часов вечера она ждала появления своего незнакомца (а вдруг?). Потом стемнело, и не имело уже никакого смысла ждать Его — по крайней мере, до следующих выходных.

Алена села за рояль и принялась наигрывать вторую балладу Шопена, которую очень любила, — это была тихая, проникновенная, завораживающая мелодия. Звуки лились мягко, точно воск. Ну да, именно такими были ощущения — она словно лепит что-то руками из податливого воска, как скульптор. Какую-то сказку…

* * *

Наверное, все было бы сейчас по-другому, если бы тогда не попал ей в руки бинокль.

А так она целую неделю ждала следующих выходных, сгорая от нетерпения.

«Может быть, Халатов прав и я действительно потеряла радость жизни? Занимаюсь какой-то ерундой…»

В субботу начало темнеть рано, чуть ли не в начале третьего, — это были самые короткие дни в году.

Алена то и дело выглядывала в окно.

Включенный телевизор вещал:

— …у нас возник класс людей, для которых покупка собственного самолета, квартиры с видом на Кремль и загородного дворца площадью в пять тысяч квадратных метров уже не представляет никакой проблемы. Дача на Рублевке, имение на юге Франции, домик в Швейцарии — сейчас вы можете купить все, что угодно, если у вас есть деньги. Словом, такого уровня обслуживания миллиардеров, какой сегодня предлагают в России, нет ни в одной стране мира. А теперь давайте разберемся, откуда в нашей стране взялось столько богатых людей…

Алена посмотрела на экран — известный тележурналист Никита Ратманов вел очередное разоблачение. Он был молод и чрезвычайно самоуверен — и потому за него невольно становилось страшно. Алена послушала Ратманова, а потом выключила телевизор — откуда взялись у миллиардеров их миллиарды, ее не интересовало.

Неожиданно приехал Костя, взял деньги и тут же снова уехал. В первый раз Алена не стала его задерживать — и он даже как будто удивился, когда она спокойно попрощалась с ним.

Потом позвонила Серафима:

— Ты идешь сегодня в свой кабак?

— Сима, это приличное заведение…

— Ну, все равно, идешь?

— Нет, сегодня там свадьба… Я завтра работаю.

— Тогда я к тебе сейчас заеду.

— Зачем? — растерянно спросила Алена.

— Просто так… Или ты не хочешь меня видеть?

— Нет, что ты! Конечно, хочу… — спохватилась она.

— Тогда жди!

Алена снова поднесла трубу к глазам и тут неожиданно увидела Его.

Он уже сидел на своей скамейке, вполоборота к Алене. Цейссовская оптика не подвела — теперь Алена смогла разглядеть каждый его волосок на голове, полоску кашне, чуть выглядывающую из-под воротника пальто, ухо, ботинки — словно все это было у нее под носом, в каком-то полуметре.

Сердце у Алены забилось часто-часто — ей стало жутко. Человек сидел на скамейке в парке и даже не подозревал, с какой дотошностью разглядывают его из соседнего дома!

В какой-то момент Он повернулся, и Алена сумела разглядеть Его профиль.

Мужчина был красив.

То есть Он полностью соответствовал ее представлениям о настоящей мужской красоте — идеальный затылок, ровная линия лба, прямой нос, чуть тяжеловатый подбородок… Четкая линия плеч, немного расслабленная спина (ну правильно, человек же не на параде!). Ничего слащавого, приторного, вызывающего — ни в седине, ни в цвете пальто, ни в сложенных на коленях руках. Нет, это была не красота даже, а простота — в самом хорошем смысле, не выверенная, а такая, как есть. Как истина.

То, что раньше было лишь смутным контуром, наполовину созданным воображением, теперь превратилось в реальность — вот что сделала кашинская труба.

— О господи… — расстроенно прошептала Алена. Только сейчас она поняла, что этот человек ей нравится, но это открытие не доставило никакой радости.

Потому что она не знала, что делать с этим чувством. Не знала, и все…