В потёмках

Парень вопросительно косится в мою сторону, но потом до него доходит и он наклоняется вниз, всунув рукоять Добряка в образовавшуюся щель между землёй и ёмкостью. Налегает на импровизированное приспособление и этот громадный бак начинает поддаваться. Ещё несколько секунд и он заваливается на бок, выплёскивая пахнущую мёдом жидкость на лужайку.

Противник уже относительно близко. Шаг, ещё один — и его ступни погружаются в эту странную смесь. Машинально достав из кобуры «Эрстон», наблюдаю за происходящим. Если эта хреновина не сработает, то запасной план — убежать под деревья, замедлив продвижение этой громадины. В надежде на то, что уведя её подальше, мы сможем сделать крюк и вернуться в здание университета. Мысль о том, чтобы убраться в лес, мелькнула у меня в голове сразу. Но в случае с живыми мертвяками это было бы слишком опасно — чуть замешкаешься и тебе конец. А судя по реакции служащих, медведи, охраняющие Хёниц вряд ли вмешались бы в ситуацию.

Когда ноги голема начинают искриться, рядом слышатся вздохи облегчения. Громадина успевает сделать ещё несколько шагов, прежде чем растягивается в полный рост, плюхнувшись лицом прямо в вылитую нами жидкость. На то, чтобы растворилось всё его тело уходит не меньше минуты. Дождавшись полного уничтожения цели, обходим громадную, пахнущую мёдом и трупной вонью, лужу стороной, приближаясь к двери. Навстречу нам выскакивает Ральф, пристально оглядывающий место схватки.

— Вся ваша четвёрка получает по сто личных баллов за ликвидацию угрозы студентам Хёница. Господин Вайрьо — у вас вычитается по тридцать баллов за убийство каждого из студентов второго курса, без излишней на то необходимости.

Рядом внезапно слышится голос Тонфоя.

— Прошу заметить, что без смерти некроманта, мы бы сами погибли. А у нас в отличии от него, нет кристаллов разума, чтобы сохранить свою жизнь.

Сыну хёрдиса поддакивает Айрин и согласно гудит Джойл. Ральф на мгновение задумывается, после чего озвучивает вердикт.

— Ладно, за убийство некроманта с господина Вайрьо будет снято всего десять баллов. Но будьте внимательны — ваш личный рейтинг и отметки в деле влияет на многое, включая распределение после университета. Особенно это касается тех, кто обучается за государственный счёт.

В отличии от встречи в коридоре, теперь на лице парня полностью отсутствует страх или смущение. Либо ощущение власти так расправило крылья, либо в тот раз он банально притворялся. Кивнув ему, отвечаю.

— Нам всё понятно, господин куратор. А теперь не помешает умыться и позавтракать.

Мэно добавляет.

— И выпить.

Служащий Хёница ещё раз обводит нас взглядом.

— У вас ещё занятия, господа! Пропустите — придётся снова вычитать баллы.

Вздохнув, прохожу мимо него. Чуть расслабиться после этого столкновения действительно бы не помешало. Но уже в холле первого этажа перед каждым из нас появляется синий шарик, доставляющий расписание. Теория магического искусства, ритуалы менталистов, основы некромантии и химерологии — три занятия.

Чуть понуро бредём наверх. На четвёртом этаже, перед входом в общежитие видим Свезальда, который орёт на мужчину в мантии, чуть ли не брызжа слюной.

— Почему вы даже не попробовали нас защитить? Что это за охрана такая, которая отказывается выполнять свои функции!? За что я плачу такие деньги? Чтобы быть сожранным ожившими мертвецами? Я немедленно доложу обо всём отцу!

Преподаватель внезапно начинает смеяться. Реакция напоминает Тескона, но голос у этого куда моложе.

— Господин Свезальд. Позволю себе заметить — платит ваш отец, а не вы лично. Если вас не устраивают условия обучения — всегда можете отказаться. Мы любезно сотрём вам память и отправим домой ближайшим поездом. Если угодно — можете вызвать один из ваших дирижаблей, чтобы ускорить процесс. Рассказать же вы ничего не сможете — жетон не даст вам этого сделать. Что касается всех остальных вопросов — читайте кодекс Хёница.

Аристократ начинает багроветь от ярости.

— Да как его прочитать, если там одни закорючки! Вы специально это сделали? Выдали нам книжонку с правилами, которых не существует? Чтобы оправдать любое беззаконие в стенах этой дыры?

Мы уже подошли почти вплотную и я хорошо вижу, как выражение лица преподавателя меняется с насмешливого на раздражённое. Сделав шаг вперёд, он наклоняется к лицу более низкого парня и холодно озвучивает ответ.

— Никогда не смейте так говорить о Хёнице и его традициях. То, что вы настолько тупы, что не можете прочитать кодекс и даже не попытались этого сделать — не значит, что его нет. Текст внутри этой, как вы выразились, книжонки — и есть наш свод законов. А всё, что нарушает его и есть беззаконие.

Отступив назад, уже более спокойно продолжает.

— Замечу, что вы всё это время отсиживались в общежитии, сотрясаясь от страха и паники. В то время, как совсем другие студенты разбирались с проблемой. Если вы не осознаете, что такое дух Хёница — сомневаюсь, что у вас получится дожить до выпуска. Засим откланиваюсь и жду вас на своё сегодняшнее занятие.