В преддверии философии. Духовные искания древнего человека

Древнемесопотамская культура уже в III тысячелетии до н. э. отличалась высоким уровнем алгебры, арифметики и астрономии, использовавшей достаточно развитой математический аппарат… Но науку, которая была в состоянии предсказывать положение небесных светил, в Вавилоне (где по социальным причинам, обсуждаемым в заключительной главе книги, будущее всегда внушало опасения) попытались использовать и для предугадывания надвигающихся земных событий. Как показал В. К. Шилейко, фразеология старовавилонских астрологических текстов связана с языком космогонических мифов вавилонской поэмы о сотворении мира «Энума элиш»:этим, в частности, объясняются равенство неба, сотворенного из богини Тиамат (см. главу 5 настоящей книги), и Венеры — звезды этой богини, описание того, как Месяц (ак-кад. ilum «Бог» в астрологических текстах обозначение Луны и других светил ⁵⁷) шесть диен находится в тиаре, а к вечеру седьмого дня ее снимает ⁵⁸. Эти открытия шестидесятилетней давности, до сих пор еще не вошедшие в научный обиход, одновременно позволяют дешифровать то, что в современной науке о мифологии получило название «астрономического кода» мифов, и уяснить себе возможный конкретный астрономический смысл этих мифов. Фразеология древнейших предсказаний астрологических вместе с тем близка и к другим жанрам гаданий. Так, в гаданиях по печени правая вертикальная складка, для рассмотрения которой гадатель поворачивает к себе печень этой стороной, называемой «левой», именуется mazaz ili «остановка (бога)»; в старовавилонских астрологических гаданиях ma-za-az i-li-im называется недельный путь Луны или планеты. Поэтому можно думать, что исходный месопотамский тип печени для гадания отражен в знаменитой этрусской бронзовой модели печени для гаданий из Пьячеицы, представляющей собой карту неба с нанесенными на него названиями божеств. В то же время старовавилонские печени для гаданий представляли собой и образ города, о чем свидетельствуют название отверстия пуповины bab ekalli «дворцовые ворота» (в греческой традиции, например, в описании гадания по печени в «Электре» Эврипида  «ворота», лат. portae) и такие тексты предсказаний, как «если остановка отсутствует, на месте же ее просвечивает пузырь, то царский город будет взят». Следовательно, то взаимное соответствие неба и земного города, о котором пишет Якобсен в настоящей книге, воплощалось в печени для гаданий, добавлявшей к этому ряду соответствий еще один символический язык — анатомический.

То характерное для Месопотамии внимание к разного рода аномалиям в строении тела, которое Якобсен отмечает при разборе мифа об Энки и Нинмах, сказалось в особом жанре предсказаний по аномальным рождениям. Значительное число таких вавилонских текстов перевел В. К. Шилейко; приведем два из таких предсказаний в его переводе:

Если женщина
родит близнецов,
держащихся за руки,—
этой страной,
где правил один,
двое будут владеть.
Если женщина
родит близнецов
и правый будет
без правой руки,—
будут враги
убивать мечами,
страна оскудеет,
поражение войска

⁵⁹.

Мы видели, что идея связи близнецов с двойным правлением, характерная для Африки, в Египте трансформировалась в представление о двойнике (ко)как мертвом близнеце — плаценте фараона, носившего дважды владыческий титул; иначе говоря, идея выражается в египетских словесных формулах, не соотносящихся прямо с социальной реальностью. В первом из приведенных вавилонских предсказаний выражена та же идея, но в виде логического следствия из посылки. Во втором предсказании на ту же логическую схему накладывается признак правый — наличие этого признака у близнеца при отсутствии у него руки с этим признаком. Опять следует вывод из посылки. Большинство посылок заведомо ложно, поэтому с точки зрения современной логики сборник производит впечатление упражнений на (логически безупречную) возможность выведения чего угодно из ложных посылок ⁶⁰.