В предвкушении страсти

— Прежде всего, из-за налогов, — ответила Саша. — Я-пси делают огромные деньги. А еще я знаю по маме, что иногда Совет пользуется услугами ясновидящих в своих собственных интересах — с огромной скидкой, а то и вовсе бесплатно.

— Дай-ка угадаю, — прервал ее Вон, закипая при мысли, что его пара прислуживает банде хладнокровных монстров. — Никто не рискует выставлять счет большим и страшным советникам?

Саша кивнула:

— Те, кто требует оплаты, имеют обыкновение пропадать без вести, завещая все свое имущество Совету.

— Значит, они будут за нее бороться. Они не смогут притвориться, что у нее тот же изъян, что и у Саши. — От злости у Лукаса на щеке особенно ярко проступили шрамы. — И она тоже кардинал. Нам ее не спрятать.

— Никто не будет прятать Фейт. — Вон знал, что рычит, но ему было плевать.

— А как насчет самой Фейт? — мягко спросила Саша.

— А что с ней? — Вон поставил опустевшую бутылку на подоконник.

— Ты спрашивал, хочет ли она покинуть ПсиНет?

— Она моя пара. — Конечно, она покинет сеть. — Я дам ей время привыкнуть к этой мысли, но в конце концов у нее нет выбора.

— А мне кажется, есть.

— Как это? — взвился ягуар.

Для веров брачные узы были непреодолимы. Даже самая независимая женщина, несмотря на все свое сопротивление, не могла подолгу обходиться без мужчины, предназначенного ей в пары.

— Она не вер, это не влияет на нее так, как на тебя. Если только она сама не откроется, как я Лукасу. Ей будет некомфортно, но она вполне может заблокировать связь.

— Ты уверена? — Когти Вона рвались сквозь кожу, он ощущал, как они покалывают кончики пальцев изнутри.

— Нет. Она не похожа на меня. Я эмпат, а значит, не могла игнорировать свои чувства к Лукасу. Я не знаю, как это воспринимает Фейт.

— То есть я могу быть связан с женщиной, которая не желает стать моей парой?

Худший кошмар. Для вера брачные узы — одни и на всю жизнь. И именно женщина в определенный момент инициировала связь, что делало отношения Вона и Фейт весьма необычными. Как бы там ни было, даже смерти не дано разорвать эти узы. Никто не мог найти себе другую пару. Никогда.

— Мне надо пробежаться.

Но даже загоняв себя до изнеможения, зверь не сумел найти успокоения в беге, который прежде ассоциировался у него с чувством свободы. Потому что ягуар был скован, связан самыми крепкими узами с женщиной, которая могла стать его гибелью.

* * *

Фейт скучала по своему ягуару, скучала так сильно, что допустила оплошность.

Прохладным утром она прогуливалась и строила планы насчет очередного ночного побега, как вдруг в голову полезли мысли о Воне и, что уж греха таить — его прикосновениях. Она так глубоко задумалась, что едва не столкнулась с охранником. Но проблема была не в этом — а в том, что она чуть не вскрикнула от неожиданности.

Вовремя подавив инстинкт, она опустила голову.

— Приношу свои извинения. Я не смотрела, куда иду.

— Это моя вина. — Коротко кивнув, охранник продолжил обход.

Она заставила себя повернуть в другую сторону. Сердце бешено колотилось. «Осторожнее, — велела себе Фейт. — Один промах — и все будет кончено». Решив сосредоточиться на чем-то менее крамольном, она села на садовую скамью и стала просматривать файл, который дал ей Энтони.

У Калеба Крайчека оказалась весьма занимательная биография. Вопреки ожиданиям, у двоих телепатов Пси с мало выраженными способностями родился кардинал-телекинетик. Как и Фейт, свое детство он провел в учебном центре. Энтони удалось выяснить, что одним из наставников Калеба в те годы был не кто иной, как сам Энрике Сантано. Фейт не знала, почему советник пропал, но, возможно, при необходимости она сумеет как-то воспользоваться полученной информацией.

Калеб начал работать на Совет сразу же после успешного завершения своего обучения. Стремительность его взлета по карьерной лестнице поражала воображение, особенно учитывая, что он был кардиналом — обычно те предпочитали чистую аналитику политическим интригам.

Открыв другую страницу в файле, Фейт обнаружила список пропавших без вести. Как минимум десять высокопоставленных членов из окружения Совета исчезли при загадочных обстоятельствах, и всякий раз это оказывалось на руку Калебу. Тем не менее, сам он оставался вне подозрений — еще одно очко в его пользу, если оценивать Калеба глазами смертельно опасных Пси, заседавших в Совете.

Фейт по сравнению с ним — сущий младенец. Напрашивался вопрос, как она вообще оказалась в числе кандидатов? Она собиралась внимательнее изучить досье на Калеба, как вдруг ощутила это. Тьма зашевелилась.

«Нет». Казалось особенно мерзким, что после трех суток покоя зло вдруг напало на нее здесь, средь бела дня.