В прятки с кошмаром (СИ)

— Да ладно, ну чего ты? Сам сказал — побегать придется. А раз уж на то пошло, то я бегаю быстрее тебя. — совершенно невинно выдала командиру. — Меня даже лидер догнать не смог, ну почти. Только Вайро, и то, со скованными руками и подвернутой ногой. Так что я главная ваша артиллерия по погоне. Ну, после собачек.

— А может ее и правда к дереву привязать? — серьезно спрашивает Майк, что я сразу решила заткнуться, от греха подальше. А то, ведь могут.

Выжидали мы еще часа полтора, и чуть не проморгали беглеца в сгущающийся сумерках, когда тот, в азарте побега не заметил, как лес кончился и вымахнул в чисто поле. Облава напряглась, вытянулась, и уже готовилась стартануть по следам, как следом на поле вылетела черная, здоровенная торпеда и в два рывка настигла свою добычу, снеся ту с ног одним прыжком. Грозное рычание Беса и рев боли, эхом метнулись между кронами деревьев. Гребанный «Вольник» стонет так, словно Бес ему ногу оттяпал. А что он хотел? Если падаешь и забыл подстелить себе соломку, то уж извини — долбанешься как следует. Бесстрашные отняли у собачки законную добычу, слегка покусанного острыми зубками изгоя скрутили, и Ворон повез его на полигон. Явно на допрос. А все остальные, под командованием Джойса, остаются на поле на ночь. Как рассветет, отправимся прочесывать местность передвижения лазутчика. Вдруг, он там чего-нибудь оставил, или не один был.

— Эй, Майки, ты гитару взял? Нет?

— Все мое всегда со мной! — ух ты, а я все гадала, чего это лысик из багажника доставал, когда машины уезжали на полигон.

— Слышь, заеб*лись мы сидеть тут в темноте, бл*дь. И так жутковато, сбацай нам нашу, походную.

— Я без Колина не буду, не то это, а он инструмент не взял.

— Как это, я инструмент не взял, со мной, а как же? Моя губнушечка на вес золота, я без присмотра такой раритет не оставлю, неееее.

Я слушаю, как бесстрашные переговариваются у костра, и понимаю, что я дома. Я вспомнила, как Эрик говорил, что Бесстрашие не в «Яме», а тут (невольно дотрагиваюсь до груди) и понимаю, что это правда. Мой дом рядом с этими молодыми, побитыми боями, умеющими управлять своим страхом, парнями и девчонками.

Майки перебирает струны гитары*.

Голос у него низкий, но мальчишеский еще. И приятный очень. Я просто заслушалась.

В руках автомат, потому что солдат,

Блестят ордена, потому что война,

Вернулся домой, потому что герой,

Вернулся домой живой!

Кто-то из бесстрашных подхватывает слова, кто-то подпевает, видно, они это делают не первый раз. Алекс машет рукой мне и похлопывает рядом с собой на бревно, садись, мол, с нами. Потом стал палкой выстукивать ритм, в такт гитаре, а я невольно притоптываю ножкой, уж больно цепляет.

Эта тишина и солнца свеееет

Вдруг сказали, смерти больше нееет

Просто солнца свет и ти-ши-на

Вдруг сказали — кончилась война…

И тут вступает вместе с гитарой Колин, на странном небольшом продолговатом инструменте, который он поднес к губам. Девушки из отряда начинают отщелкивать пальцами ритм, и я подключаюсь тоже. Классно-то как. Девки улыбаются, кивают, значит, я все правильно делаю.

И я чувствую, вот ТЕПЕРЬ я одна из них. Не тогда, когда прошла финальный тест, не тогда, когда объявили наши рейтинги, а сейчас, здесь, у костра, под гитару и невероятную ИХ песню, которая помогает им справится со страхом смерти, готовой их настичь в любую минуту. Это то, что помогает им объединиться, чувствовать себя единым организмом, где ясно, что потеря одного — это потеря для каждого. Идти в бой, зная, что люди вокруг тебя жизнь отдадут, чтобы ты не погиб, и ты сделаешь для них то же самое, это важно и очень ценно. И совсем не страшно.

Эта тишина и солнца свеееет

Вдруг сказали смерти больше нееет

Просто солнца свет и ти-ши-на

Вдруг сказали — кончилась война…

Колин опять играет на инструменте. Я вдыхаю чистый, ночной, лесной воздух. Блин, надо же, какая песня. Вот они — моя семья. Мы все тут родные друг другу. И мне больше не нужно никому ничего доказывать. Они принимают меня такой, какая я есть, они знают, что у меня что-то есть с лидером, но им плевать на это. Они своего лидера ни на что не променяют, верят в него до последнего, встанут на его защиту в любом случае, потому что знают, что он встанет на их защиту. Они приняли меня, потому что я боец, такой же, как они, и я отдам свою жизнь за любого из них, а они отдадут свою за меня. Черт, слезы наворачиваются. Что-то я стала раскисать последнее время часто, не к добру это. Надо бы брать себя в руки.

Я отхожу недалеко, чтобы продышаться от нахлынувших эмоций, и вдруг вижу бегемотика, чистящего оружие. Интересно, как там все устроено?

— Джойси, можно я посмотрю? — сиротливо тяну я, глядя на мужчину.

— Чего тебе с молодняком не сидится, мелкая?

— Мне интересно, как пистолет устроен. Я вот из лидерского «Орла» стреляла, а как это оружие устроено — не знаю. Мне интересно. Вдруг у меня свой будет когда-нибудь…

— Стреляла, говоришь, из лидерского? Не врешь?