В прятки с кошмаром (СИ)

Так, она идет. С автоматом наперевес. Двигается осторожно, бесшумно, постоянно оглядываясь, на лице застыла маска тревожности. Что-то заподозрила? Не может этого быть, девка совершенно тупая, не может она ничего почувствовать! Вот вопрос — показаться ей? Или просто достать из Орла? Надежно, но шумно. Или ножом запустить, так можно, вообще, тихо уйти? Но не надежно. Ладно, выберу момент, буду смотреть по ситуации. Стараюсь идти за ней как можно бесшумнее. Где же ее дружок? Я что-то его не наблюдаю… Как провалился куда-то.

Сейчас она выйдет на открытое пространство. Опушка как раз подходящая, небольшая, но достаточно открытая для выполнения задачи. Тут похоже никого нет, напарника она потеряла. Странно, что она его не ищет. Я достаю пистолет, направляю на нее ствол.

Музыка: A Hero Rises Iconaudio

Темнота. Пустота. Тишина.

После смерти значения слов теряют свой смысл. Мне всегда казалось, я знаю, что такое темнота. Это отсутствие света, полная дезориентация. А на самом деле темнота — это когда закрываешь глаза, открываешь и ничего нет. Совсем. Нет ничего вблизи, нет ничего дальше. Нет рук, не видно, как близко к глазам не подности, ног тоже нет. Ты думаешь, что шевелишься, а на самом деле нет. Не можешь понять где ты, когда, кто? Темно не только снаружи, темно внутри тебя. И через эту темноту не пробраться, не вылезти, не избавиться. Темнота — это ты.

С пустотой то же самое. Пустота — это ты. Ты висишь где-то в пустоте, она заполняет тебя, она является тобой, ты ощущаешь себя пустотой. И нет никаких чувств, мыслей, только то, что тебя нет. Ты ничто. Ты темнота. Пустошь. Твое сердце не бьется, слуха нет, глаза не видят, легкие не дышат, потому что их нет. Ты подносишь руку к голове, думаешь, что сейчас дотронешься до лица, до волос, а рука проваливается в пустоту. Ты хочешь ощупать себя, начинаешь шарить вокруг, и понимаешь, что тебя не существует. Есть только неотчетливое чувство, что когда-то все это было, и вот… не стало. Так, наверное, выглядит смерть, забвение.

И еще тишина. Тишина, как могильная плита, она давит со всех сторон, хочется крикнуть, просто для того, чтобы разрушить это затопляющее сознание безмолвие, разбить на сотни маленьких осколков. Чтобы услышать свой голос, чтобы эта мертвая тишина не затянула насовсем. Как не хочется исчезать, пока есть желание развеять мнимый, давящий со свей сторон покой, увидеть свет, ощутить тело или что-нибудь, чтобы понять — еще не все потеряно.

Где я? Куда я… плыву? Я двигаюсь, это совершенно точно, не стою на месте. Я не могу двигать ничем, потому что у меня ничего нет, но то что происходит движение я понимаю. Чувствую. Или это пустота двигается вокруг меня. И кто я? Человек? Если человек и я умер, то это все? Темнота, пустота и тишина? И сколько так будет продолжаться? Нет боли, нет воспоминаний, ничего нет. И это «нет» это я?

Но ведь я мыслю. Я помню, что у меня были руки, ноги, я знаю, что они должны были быть, значит, я был человеком. Скорее всего, я умер и от меня остался некий сгусток энергии. И что дальше, интересно? Почему я мыслю? Более того, почему я так хочу обратно, в тело, чтобы были руки, ноги и все остальное что нужно человеку?

Внезапно вокруг начинает твориться хаос. Как я это понимаю? Ощущение, что летишь на карусели, только в вакууме. О, надо же какие слова вспомнились… Карусель, вакуум… Вихрь неконтролируемой силы подхватывает то, что осталось от меня и тащит куда-то, рвет на части, бросает из стороны в сторону. Нападает паника. Может это конец? Сейчас карусель остановится и не будет ничего? Даже смутного чувства присутствия, пусть необъяснимо где…

И все остановилось. Просто остановилось и пропало. Опять стало темно, пусто и тихо. Пропало даже движение.

Кончилось? Это все?

На меня смотрит девушка. Огромные голубые глаза, влажные, полные слез, в обрамлении пушистых темных ресниц. Чуть раскосые, миндалевидные. Это глаза совсем молодой девушки, которая находится… в состоянии паники. Но я могу смотреть в эти глаза вечно. Во мне просыпается что-то давно забытое, закопанное, похороненное, выжатое и выдавленное, что-то светлое и одновременно очень болезненное. Этот ее взгляд умоляет о чем-то, просит. Я понимаю, что вижу эти глаза в последний раз. Потому что посередине, между ними, в лоб этой девушки направлен пистолет. И это я нажимаю на курок и, по мере того, как пуля летит, будто в замедленной съемке, начинаю погружаться в бездну этих глаз. В бездну той боли, мольбы, страха, отчаяния, теплоты, нежности, сожаления… Я знаю, что больше никогда не увижу эти глаза. Их больше нет. Они остались где-то в прошлом, исчезли. И уже в этой бездне на меня водопадом обрушиваются эмоции.

«Как тебя зовут? Ты эрудит?»

«Тебе нужно быть сильнее, если ты хочешь стать бесстрашным».

«Тренировка в восемь не опаздывай».

«Не могу я понять логику этой задачи! Мне никогда не пройти инициацию у эрудитов!»

«Поцелуй меня, лидер! Меня еще никогда не целовали лидеры!»

«Нет!!! Пожалуйста, не надо! Посмотри на меня, на меня! Это я! Я люблю тебя!»