В прятки с судьбой

— Ты говорил вообще-то о своих похождениях с девицами-иномирянками.

Он демонстративно закатил глаза.

— Кристина, вот знаешь, самая большая загадка для меня: как я вообще терплю твой несносный характер.

— Так а ты не терпи, тебя никто вообще-то не заставляет, ты сам меня преследуешь с бессмысленным упорством, — напомнила я.

Но Андар все же не стал вступать со мной в словесную перепалку. Спокойно продолжил свой рассказ:

— В твоем мире я лишь хотел проверить, что почувствую. Хотя эмоции проявлялись, но не те и не так. В итоге получается, что, да, с иномирянами я испытываю эмоции, но ты…словно бы особенная для меня. Пусть я, конечно, видел далеко не всех жителей других миров, но и так уже понимаю, что ни к кому больше не почувствую той смеси чувств, что вызываешь у меня ты. А ты еще спрашиваешь, почему я так упорно тебя разыскиваю.

— Знаешь, не ожидала от тебя такой откровенности, — тихо произнесла я.

Андар тепло улыбнулся.

— А мне и не хочется ничего от тебя скрывать. Но давай откровенность за откровенность, — он резко посерьезнел. — Почему ты бегаешь от меня Кристина? Неужели для тебя мало того, что я готов тебе дать?

— Прости, но что именно ты собирался мне дать? — у меня снова испортилось настроение. — Место любовницы номер шесть? С перспективой родить ребенка, после чего быть выброшенной обратно в свой мир?

Андар нахмурился.

— Кристина, я же сказал тебе в прошлый раз, что ты будешь обеспечена до конца жизни. И я не буду отбирать у тебя нашего сына, обещаю. Даже если он станет единственным наследником престола, я не поступлю как мой отец в свое время. Я не намерен лгать, выставляя будто бы настоящей матерью законную жену. Пойми, у меня больше и мысли нет, использовать тебя как эдакий запасной вариант с нужной магической сущностью. Да плевать на сущность, — он даже поморщился, — не в этом теперь дело. Я просто хочу, чтобы ты была со мной. Мне даже вот так банально сидеть рядом и разговаривать несравнимо приятнее именно с тобой. Кристина, — тихо подытожил он, не сводя с меня внимательно взгляда, — клянусь, я искренен.

Я шумно вздохнула.

— Я тебе верю, Андар, правда. Но если уж искренность за искренность… — я обняла руками колени. — Вот тебе кажется мое поведение нелогичным и даже абсурдным. Ведь ты сулишь мне богатство, роскошную жизнь, и даже обещаешь не отбирать ребенка, если он у нас когда-нибудь будет. И, по-твоему, это очень много. Наверное, любая другая на моем месте была бы просто в восторге, ну а я…

Честно, я не собиралась настолько откровенничать. Тем более с Андаром. Ведь кто он мне? Никто. Даже врагом можно назвать. Но почему-то именно ему хотелось довериться, сказать то, что никогда никому не говорила. И я не стала обрывать этот порыв искренности.

— Знаешь, два года назад, когда мои родители погибли, мне было очень страшно, — голос дрогнул. — Мне в то время и семнадцать еще не исполнилось. Конечно, мелькали дальние родственники с поддержкой из вежливости, но, по сути, их моя судьба не волновала. И получалось, что я совсем одна. Оглянись, и никого нет. Вот никого за мной нет. Не к кому мне прийти со своими радостями и бедами. Нет больше у меня той привычной нерушимой защиты, в которую верилось с раннего детства. Вот и все, я осталась один-на-один со всем миром. До этого радужный и полный светлых надежд, в один миг он превратился в чудовище. Равнодушное, как ты, — я мельком взглянула на Андара, он не сводил с меня пристального взгляда, явно слушая очень внимательно.

А я тихо продолжала:

— И беда была даже не в равнодушии этого чудовища, а в страхе, что будет, если равнодушие сменится жестокостью. Пусть период этой паники был недолгим, я все же переборола свой страх и горечь потери, жила дальше, даже, можно сказать, вполне счастливо. Но еще в тот тяжелый для меня период, когда я чувствовала себя совершенно беззащитной и несчастной, я отчаянно мечтала о нем. О таком человеке, которого буду любить, и любить взаимно. И с ним рядом мне никогда больше не станет страшно. Я даже в мечтах представляла, — я не удержалась от улыбки, — как засыпаю в объятиях любимого, положив голову ему на плечо. Вот так вот в моем воображении рисовалось. Пусть со стороны подобное звучит наивно и глупо, но в тот тяжелый момент моей жизни мне очень помогла именно надежда, что однажды я непременно встречу такого человека, которому не побоюсь довериться… Конечно, я изменилась, повзрослела, можно сказать. Но все равно остался в глубине души тот идеальный образ. Вот ты многое мне можешь дать, по твоим словам, но не самого главного.

— Любви? — в глазах Андара словно бы понимание читалось и ни тени возможной насмешки, он воспринял мое сумбурное признание совершенно серьезно.