В прятки с судьбой

— Что ж, я рад, если вы слушаете внимательно, — сухо ответил он. — Ведь вам завтра предстоит среди первых проявить магическую защиту на практике.

— Но ведь у Кристины пока не пробудилась магическая сущность, — робко заступилась за меня Миламира.

Магистр вперил в нее убийственный взгляд и произнес не без издевки:

— Вопросы по поводу непробудившейся сущности стоит задать тому, кто определил столь неполноценного мага на факультет. А заодно и спросите, насколько вообще безопасно бездарю обучаться магии.

В аудитории уже слышались довольные презрительные смешки других студентов. Казалось, снобы-однокурсники вот-вот магистру зааплодируют.

— Ведь что я? — продолжал Мадис с невиннейшим видом. — Я всего лишь преподаватель, я выполняю свою работу. Читаю лекции, провожу практики — все элементарно, ничего сверхъестественного… А если кто-то не способен проходить это простейшее обучение, то, может, этому кому-то здесь не место? — и снова выразительный взгляд на меня.

А я… Мне просто уже надоело каждый день выслушивать подобное.

— Знаете, у меня встречный вопрос, — довольно апатично парировала я. — Если кто-то не способен обучить магии, то, может, проблема не в ученике, а в учителе?

Магистр аж побагровел от моей наглости, в аудитории повисла звенящая тишина. А я с невозмутимым видом добавила:

— Вам ведь прекрасно известно, что у меня сильная магическая сущность.

— И что? — процедил сквозь зубы магистр, сверля меня лютым взглядом. — Что это за сущность? Туманный дракон, как утверждает архимаг? Вот завтра вы нам эту свою сильную сущность и продемонстрируете на практике среди первых, — он направился обратно к трибуне, но через пару шагов бросил уничтожающий взгляд на Миламиру: — И вы в том числе.

Мадис как ни в чем не бывало продолжил лекцию, а я переглянулась с бледной Миламирой. Она попыталась ободряюще мне улыбнуться, но улыбка вышла жалкой. А я в очередной раз задумалась, что как-то все не очень справедливо. Ведь теоретически я обладала одной из сильнейших магических сущностей мира! Но при этом как маг оставалась полным нулем.

Глава четырнадцатая

Миламира волновалась за меня больше, чем я сама.

— Но, Кристина, как же ты завтра будешь? — явно искренне переживала она, пока мы шли на жилой этаж после занятий. — Практика да еще и на применение магической защиты — это очень опасно! Знаешь, мне кажется, — она понизила голос до шепота и опасливо огляделась по сторонам, — что магистр Мадис очень хочет тебя напугать, чтобы ты ушла с факультета.

— Боюсь, он не прочь меня и прибить, — усмехнулась я и серьезно добавила: — Мила, поверь, при всем моем желании научиться магии, я все-таки еще жить хочу. А без магической сущности соваться на практику — чистой воды самоубийство. Так что я просто попрошу магистра Нрадея, чтобы меня от практических занятий освободил, пока моя сущность не пробудится.

— А с другой стороны, — продолжала рассуждать сама с собой Мила, — вдруг для пробуждения и нужны какие-нибудь сильные эмоции? Тот же смертельный ужас, к примеру? Может, стоит попытаться?

— Ага, и либо сработает, либо нет. Я, конечно, люблю, когда нескучно, но не до такой степени, чтобы жизнью рисковать, — я предпочла сменить тему: — В город-то поедем?

— Да-да, — Миламира кивнула, — как и договаривались.

Мне все-таки нужно было купить кое-что из вещей, а ближайшие торговые лавки были только в Раззарде. Но я там совсем не ориентировалась, вот Мила и предложила составить мне компанию. Правда, я пока не знала, как это вообще осуществить, учитывая моих вероятных недоброжелателей. Может, Нрадей со мной еще стражников отправит? Ну а что, буду чуть ли не как президент с толпой телохранителей.

С такими вот мыслями я поспешила в кабинет архимага, договорившись с Миламирой, что перед поездкой зайду за ней. Но, увы, мне не повезло, запертая дверь безмолвно свидетельствовала, что Нрадей отсутствует. Вдобавок встретившийся в коридоре ректор обрадовал, что архимаг уехал из университета на пару дней по неким срочным делам.

Я даже растерялась. И вот как теперь быть? Ехать в Раззард без охраны слишком рискованно. Можно вроде как и подождать пару дней, пока Нрадей не вернется. Но, как назло, протерлась подошва у единственных туфель, и срочно нужны были новые. Вот тоже, что за обувь, если так быстро приходит в негодность? Хотя ее просто и не положено носить постоянно, у местных аристократок ведь столько туфель, что часто надевать одну и ту же пару — дурной тон. А я вот одну единственную носила все это время.

Я так погрузилась во все эти тяжкие философско-туфельные думы, что Дейвона заметила только тогда, когда прямо у меня над ухом зазвучало вкрадчивое:

— И куда так спешим?

Вздрогнув, я замерла на месте. Мужчина моей мечты стоял буквально в полушаге от меня, улыбался. И больше никого в коридоре не было.

— Почему ты всегда так подкрадываешься? — спросила я первое, что пришло на ум, уже традиционно пытаясь подавить ненормальную восторженность.