В присутствии Бога. Беседы о Ветхом Завете

Человек совершил два тягчайших преступления, которые отторгают его от Бога, лишают благодати, ставят его в ряд со всеми остальными грешниками — не теми, кто угождает Богу, но кто гневит Его. И вдруг посреди покаянного псалма Давид говорит такие дерзкие слова: «Научу беззаконных». Каких ещё беззаконных нашел Давид, кроме себя самого? «Научу беззаконныя путем Твоим, и нечестивии к Тебе обратятся». Чтобы так сказать, нужно стать выше беззаконных, выше нечестивых: «Я не беззаконный, и научу беззаконных путям Твоим.. Я не нечестивый, я благочестивый, и нечестивых научу обратиться к Тебе». Такова неизбежная логика этих слов. И что это означает? То, что Давид имел Духа Святого. Он говорил не своё. Когда он начал каяться, когда понудил себя на этот плач перед Богом, на то, чтобы по ночам молиться и проводить время на коленях или без сна на ложе долгие часы до рассвета, тогда это был его труд. Но когда человек начинает труды, он никогда не знает, чем они закончатся. Потому что мы думаем одно, а Господь Бог управляет нашими делами, располагает ими так, что в конечном итоге всегда выходит нечто другое, нежели мы задумывали. Может выйти лучше, может выйти хуже, но никогда не бывает стопроцентно соответствующим тому, что мы придумали. Потому что сам материал, из которого мы что-либо мастерим, сама ситуация жизненная внесёт какую-то коррективу. Как говорил один из писателей: «Переплывая реку, берите выше — все равно снесёт».

Давид покаянный труд начал со слов: «Помилуй мя, Боже, по велицей милости Твоей, и по множеству щедрот Твоих очисти беззаконие мое». Ему нужна не просто милость, но великая милость, не просто щедроты, но множество щедрот, чтобы очистить его беззакония. Он прекрасно это понимает. Но потом начавшийся молитвенный труд заканчивается благодатью, и Господь отверзает уста Давида, чтобы мы услышали нечто очень важное. Оказывается, кающийся человек может обратить к Богу других, согрешивших не менее тяжко или более тяжко. Или даже менее грешивших, но из-за того, что не знают Бога, погибающих безвозвратно. Ведь вопрос не в том, кто как нагрешил. Бывает часто, что много согрешивший много плачет и много исправляется, а мало грешивший гордится тем, что не имеет грехов, и становится хуже, чем согрешивший много и покаявшийся. Это тоже факт жизни. Иуда был апостолом, разбойник первым вошел в рай.

Давид молится, и благодать Божья преподносит ему подарок. Давид будет учителем для многих грешников. Он до сегодняшнего дня является нашим наставником, учителем молитвы, учителем правильного размышления, учителем памяти о Боге, наставником в благодарении, хвалении. Даже отцом нашего богослужения, так как нет ни одной службы без псалмов.

Это подарок. Это от Духа Святого. Это от Господа. Эти слова, «научу беззаконныя», вроде бы не соответствуют ситуации. Подобно этому можно говорить, что Ангелы в рождественскую ночь возвещают мир: «Слава в вышних Богу, и на земли мир, в человецех благоволение». Какой, казалось бы, мир, если младенца Иисуса тут же желают убить, и Иосиф с Марией должны с Ним бежать в Египет, а за Его спиной раздается вопль вифлеемских младенцев? Тысячи детей убивают, отрывают от сосцов матерей, пронзают мечами. Какой на земле мир, казалось бы? Что, ошиблись Ангелы? Нет. Ангелы не ошибаются. Бог им внушил это сказать, и они пропели не свою сочинённую песню, а Богом внушённую. Действительно на земле мир. Потому что мир — это не просто отношения между людьми или государствами, а Христос — это мир наш. Он — воплотившийся мир. Это живой мир, он между нами, и раз появился Бог на земле, значит, на земле мир уже есть, и Ангелы его уже увидели. Вещи превосходят своё бытовое понимание.

И вот, кающийся Давид говорит: «Научу беззаконныя путем Твоим, и нечестивии к Тебе обратятся». Он — вождь для всех грешников, которые желают покаяться. Не только он, но также, например, Пётр и Павел, более других потрудившиеся как апостолы. Их образы неотделимы в нашем сознании от их серьёзнейших прегрешений. Эти первоверхов-ные апостолы были в какое-то время своей жизни один предателем, другой гонителем. И это чрезвычайно серьёзные вещи. Пётр отрёкся. Отрёкся трижды. Показал всю пламенность своего характера и всю слабость, которая есть в человеке, когда Бог ему не помогает, когда человек полагается только на свои силы: «Я сделаю!» — «На, делай».

Ребёнок, говорящий «я сам», берущий ложку, чтобы поесть в свои полтора года, обычно заляпывает все вокруг себя и до рта доносит малые капли из того, что было в тарелке. Это «я сам» неизбежно у ребёнка. У взрослого «я сам» без «Господи, благослови» заканчивается более серьёзными проступками. У Петра, по близости большой ко Христу, ошибки чреваты крупными неприятностями, большими преступлениями. Пётр отрекается, и мы не забываем этого о Петре, и он сам не забывал этого о себе. Крик петушиный встречая плачем, прожил он все свои годы. Когда слышал голос поющей птицы, утром будившей людей, Пётр содрогался плачем. Образ личной измены, предательства не померк в его душе за все годы жизни.