В присутствии врага

Дэвид принялся объяснять. Он и Лаксфорд вместе учились в Ланкастере, были противниками по дискуссионному клубу и приятелями на пирушках после сдачи экзаменов. Все эти годы после окончания университета они поддерживали связь, радуясь успехам в карьере друг друга.

— Дэнис — писатель, — сказал Дэвид, — к тому же лучший из всех, кого я знаю. Он приехал в Лондон, чтобы оставить свой след в литературе, но его заманила в свои сети журналистика, там он и остался. Начинал он в качестве политического обозревателя в «Гардиан». А теперь он главный редактор.

— Там же, в «Гардиан»? — спросил Сент-Джеймс.

— В «Сорс», — ответил Лаксфорд с таким видом, будто бросал вызов каждому, кто отважится на комментарии. Начать в «Гардиан» и закончить в «Сорс», конечно, головокружительным скачком карьеры не назовешь, но Лаксфорд, очевидно, не был расположен обсуждать эту тему.

Дэвид, как бы не замечая этого, кивнул в сторону Лаксфорда:

— Да, Саймон, полгода назад он возглавил «Сорс» после того, как вывел на первое место «Глоуб». В «Глоуб» он был самым молодым главным редактором в истории Флит-стрит, не говоря уж о том, что и самым удачливым. Каким остается и по сей день. Это признала даже «Санди таймс». Они посвятили ему целый журнальный разворот. Когда это было, Дэнис?

Лаксфорд пропустил вопрос мимо ушей. Его как будто раздражали восхваления Дэвида. Казалось, он несколько секунд колебался.

— Нет, — наконец произнес он, обращаясь к Дэвиду. — Из этого ничего не выйдет. Слишком многое поставлено на карту. Мне не следовало сюда приходить.

Дебора встрепенулась.

— Мы можем уйти, — проговорила она. — Правда же, Хелен?

Сент-Джеймс внимательно присматривался к Лаксфорду и что-то в нем — может быть, эта привычка своевольно манипулировать ситуацией — заставило его сказать:

— Мы с Хелен работаем вместе, мистер Лаксфорд. И если вам нужна моя помощь, в той же мере это относится и к ней, даже если в данный момент вам это и не нравится. Кроме того, как правило, я привлекаю к работе и свою жену.

— Ну что ж, — вздохнул Лаксфорд, намереваясь уйти.

Дэвид Сент-Джеймс жестом остановил его.

— Так или иначе, тебе придется кому-то это доверить, — сказал он и, обращаясь к брату, продолжил: — Сложность в том, что здесь поставлена на карту карьера одного тори.

— Следовало бы ожидать, что это вас только обрадует, — сказал Сент-Джеймс Лаксфорду. — «Сорс» никогда не делал секрета из своих политических пристрастий.

— Но сейчас речь идет не о карьере какого-то тори вообще, одного из многих, — пояснил Дэвид. — Скажи ему, Дэнис. Он может помочь. Выбирай: или он, или совершенно незнакомый человек, который, возможно, не обладает порядочностью Саймона. Или, конечно, можешь обратиться в полицию. Ты знаешь, к чему это приведет.

Пока Дэнис Лаксфорд оценивал возможные варианты, Коттер принес кофе и шоколадный торт. Он поставил поднос на низкий столик перед Хелен и обернулся к двери, где маленькая длинношерстная такса с надеждой следила за происходящим.

— Эй, Пич, — сказал Коттер, — разве я не велел тебе оставаться на кухне?

Собака вильнула хвостом и залаяла.

— Ох, и любит она шоколад, — объяснил Коттер.

— Она все любит, — поправила его Дебора, подходя к Хелен, чтобы принимать у нее налитые чашки.

Коттер подхватил на руки собаку и вышел из комнаты. Вскоре они услышали его шаги вверх по лестнице.

— Молоко, сахар, мистер Лаксфорд? — с просила Дебора вполне дружелюбно, будто Лаксфорд не подвергал сомнению ее честность всего несколько минут назад. — Может быть, кусочек торта? Его испек мой отец. Он великолепный кулинар.

Было очевидно, что Лаксфорд понимает, что его согласие разделить с ними трапезу — в данном случае кофе с тортом — означало бы перейти ту черту, которую он предпочел бы не переходить. И все же он согласился. Подойдя к дивану, он присел на краешек и углубился в свои мысли, в то время как Дебора и Хелен раздавали чашки с кофе и торт. Наконец он сказал:

— Ладно. Я понимаю, что выбора у меня практически нет.

Он полез во внутренний карман своего блейзера, при этом стали видны его разноцветные подтяжки, так поразившие Коттера. Достав из кармана конверт и передав его Сент-Джеймсу, он пояснил, что письмо пришло с сегодняшней дневной почтой.

Сент-Джеймс изучил сам конверт, затем вынул его содержимое. Прочтя короткое послание, он сразу же подошел к своему рабочему столу и какое-то время копался в боковом ящике. Достав из него пластиковый конверт, он положил в него листок с письмом.

— Кто-нибудь еще дотрагивался до него? — спросил он.

— Только вы и я.

— Хорошо, — Сент-Джеймс передал конверт Хелен и спросил Лаксфорда: — Кто такая Шарлотта? И кто ваш первый ребенок?

— Она, Шарлотта. Ее похитили.

— Вы не обращались в соответствующие инстанции?

— Мы не можем обратиться в полицию, если вы это имеете в виду, мы не можем допустить, чтобы дело получило огласку.

— Никакой огласки не будет, — заметил Сент-Джеймс. — Закон предписывает, чтобы дела о похищении оставались в тайне. Вам ведь это известно не хуже, чем мне, не так ли? Я полагал, газетчики…