В прицеле черного корабля

Как видим, все надежно соответствовало даже «унишскому» курсу «Божественной антропологии». Эволюционная механика стимулировалась подражанием. Ныне южные псевдо-люди уже до-развились до стадии сопереживания не только на стае-племенном, но и на расовом уровне. Антропологические ветви, относящиеся к недо-людям и даже к не-людям, за счет менее развитых навыков подражания, отстали от них очень и очень значительно.

57. Залив Быка Родоначальника

– Я надеюсь, Понч, что вредительством здесь не пахнет, – высказался Стат Косакри. Не смотря на свою всегдашнюю внутреннюю отрешенность от событийного ряда, в настоящий момент он нервничал не в шутку.

– Ну, что вы! Как можно, капитан Стат, – покосился на него математик. – Я что враг себе? Да и вообще, мы же выполняем приказ ВКСНО. Дело нешуточное. Если за мои прошлые грехи, с трибуналом еще не ясно, то уж за уклонение от исполнения…

– Хватит балаболить, контральто-мичман, занимайтесь делом! – оборвал разглагольствования Косакри.

– Так сами же спросили, – вяло, почти про себя, огрызнулся Понч Эуд старшему по званию, ибо события последнего времени явно показали, что субординация слишком девальвирующая монета сравнительно с движущейся в притирку с «Кенгуру» смертью. Или же программист уже совершенно перестал маскироваться мичманом, а ощущал себя полноправным сопрано-майором Отдела Культуры Науки, звания в коем, как известно, превосходят обычные на ранг.

– Ладно, что видим? – спросил Стат Косакри, ибо считал действительно неправильным волнения из-за какого-то взбрыкивающего фантома, пусть и прикидывающегося математиком.

Вообще-то оба офицера смотрели в один и тот же экран, однако видели перед собой несколько разные картины, или по крайней мере, Косакри ориентировался в ситуации с запаздыванием. (Между прочим, где-то внутри, это его тоже злило). Дело, понятно, было не в остроте зрения. Эуд являлся специалистом-теоретиком гораздо более высокого уровня, он съел на данной аппаратуре несуществующую на Гее собаку. Посему при каждом понижении уровня прослушивания, он и сквозь частокол хаотически распределенных импульсов тут же сосредотачивался на нужном секторе. Не поспевающий за ним шторм-капитан только успевал моргнуть, а лже-мичман уже производил следующий скачек по логарифмической шкале. И снова по экрану плыл мало отличимый от прошлого частокол. Потом мгновенная фиксация, и новое понижение уровня. Все мы тремя солнцами порождены и греты – все оставляем следы. Вот так и в океане, точнее в раскинутом вокруг заливе брашского Быка Родоначальника, любой, самый хитро-мудро устроенный объект, все едино, отражал окружающие сигналы. В отношении пассивных локаторов «Кенгуру» он превращался в линзу. Надо было только нащупать, в каком диапазоне эта линза начинает изменять окружающий мир, заявляя о себе.

Тем не менее, основная причина нервозности капитана атомохода была все-таки не в демонстрации превосходства специалиста над профаном, и не в возмущении по поводу открытого ворчания подчиненных. Понять их получалось очень даже хорошо. Сложнейшая математическая машина, вероятно, самая мощная из размещенных под водой на теперешний момент, могущая, что неоднократно доказывалось делом, обнаруживать даже тихоходные «мангусты», никак не могла нащупать в сравнительно небольшом заливе объект величиной от ста до двухсот километров в диаметре. И не могла обнаружить его уже вторые сутки кряду. Это являлось просто казусом, но подводникам было совершенно не смешно.

– А могли браши зарыть эту ПАДВС под грунт внизу? – спросил пару часов назад бас-штурман Каджело.

– Мне кажется, даже у южан не хватит на это дури, – не слишком уверенно прокомментировал Дор Пелеко.

– На сегодняшнем уровне технологий такое невозможно, – веско сказал Оружейник Бовро Матеон.