В прицеле черного корабля

Ну, с мореходностью того, созданного по императорскому зачину, механизма все и так ясно-понятно. Когда у вас по бортам или снизу навешаны гусеницы – особой рыбообразности не получается. Хотя разумеется, в природе существуют всякие чудеса, даже рыбы мало-обтекаемой формы. Например, есть на Гее двухголовый угорь Мудрец, и даже парочка ассиметричных видов, с плавниками по одну сторону туловища. Может, это остаточные реликты, сохранившиеся после какого-то из Звездных Переходов, однако далеко от своих небольших акваторий они не заплывают – явно не выдерживают конкуренции с неэкзотической фауной, или в следствии гребли плавниками по одному боку их все время тянет на обратный разворот. Так вот, мореходные свойства «ползунов» были не многим лучше. Из-за экономии в весе на них не установили атомный реактор, а подводный дизель замкнутого цикла потреблял слишком дорогую субстанцию, дабы постоянно ставить его на максимальный ход. И есть ли толк ставить? При быстром ходе гусеницы создавали столь высокую кавитацию, что вражеским акустикам не дремалось уже в радиусе километров четырехсот. В таком случае вся разведывательно-диверсионная миссия, для коей и создавались «ползуны», теряла смысл. Для борьбы со столь печальным техническим ограничителем пытались использовать древний как мир способ – элементарный буксир. Однако тащить гусеничное чудо за надводным кораблем – это во-первых, нарушить пункт о чрезвычайной секретности разработки, и сразу заиметь неприятности, как по линии ОКН (Отдела Культуры Науки), так и по линии «чёрных чаек» (флотской разновидности «патриотизма»), а во-вторых, волокущееся на сцепке «подводное горе» вело себя гораздо хуже таким же образом использующегося корыта. Прицепить же «ползуна» позади нормальной подводной лодки…

Такое тоже попробовали. Понесенный урон скрыли естественно другими поводами, но общую картину не трудно представить и без наличия рапортов. Лодка вам не электромобиль, где в боковом зеркале видно все происходящее за спиной. Понятное дело, что и открытое море не дорога – здесь тебе ни перекрестков, ни регулировщиков на них. Однако так или иначе, но по разным поводам иногда все же требуется производить хоть какие-то маневрирования. Ну и как же ведет себя при этом гусеничное чудо-юдо? Оно просто-напросто бодается! Ибо тормозные колодки применяемые в колесах – коих кстати в гусеницах еще и нет – тут ни к селу и ни к городу, так что когда лодка-буксир делает даже ленивый поворот, сохраняющая инерцию гордость императорской мысли продолжает пенить воду по прямой. Первый раз такой финт обошелся всего-то обрывом троса и наматыванием его на винт лодки буксира «Ядерный тарантул». Второй же раз, тот же, правда, руководимый уже новым капитаном «Тарантул» столь легко не отделался. Разогнанный сзади «ползун», закамуфлированный номером «сто четыре» все-таки совершил «наезд». Надо сказать, поднабравшийся опыта командир «сто четвертого» успел кое-что сделать. То есть, одновременно с маневром по курсу, он еще и попытался осуществить тоже самое по тангажу. Неизвестно, что бы случилось, уйди он ниже, возможно, достаточно тонкий, из-за экономии веса, корпус «сто четвертого» лопнул бы, и тогда перед новоиспеченным капитаном «Ядерного тарантула» на несколько секунд встала бы во весь рост непростая дилемма – «рубить концы» сразу, ибо заглотнувший воды «по самое не хочу» «ползун» уже тянул бы его лодку в непознанные глубины моря Плетей, или попытаться всплыть на поверхность и уже там переложить решение на какого-нибудь встречного адмирала. Однако «сто четвертый» ушел выше, так что врубился в заднюю бочину «Тарантула» своим главным достоинством – гусеницами. Гусеницы у «ползунов» штука тяжелая, они предназначены тащить по скользкому бережку очень неудобную тушу, так что удар с внешним, да и внутренним корпусом подводного буксира они выдержали успешно. Слава Фиоль-Матери, «Тарантул» оказался весьма живучей машиной, так что команде «сто четвертого» не пришлось решать задачу аварийной отцепки. Всплыли оба.

Однако эксперименты с подводной буксировкой окончательно прекратили. И следовательно теперь, все восемь задействованных в операции «ползунов» шли к месту действия своим ходом.

12. Проблемы южного генофонда

– То, что браши готовятся к войне на уничтожение, и за ценой не постоят, доказывается элементарно, – разглагольствовал баритон-капитан Дор Пелеко. Наступило время ужина, и возможно где-то там, километром бездны выше, действительно валились к горизонту разноцветные солнца: уточнять, насколько бортовое время корабля вошло в рассогласование с реальными географическими координатами было недосуг. Однако и выслушивать бесконечные сентенции старшего помощника тоже надоело. Требовалось брать бразды правления в свои руки. Да и вообще, пора показать, что и командир лодки может что-то еще кроме отдачи подходящих к моменту приказаний.

– Например, – продолжал помощник, – у них на вооружении до сих пор стоит торпеда «Лилипут». Знаете, что это такое?