В пучине Русской Смуты. Невыученные уроки истории

Суждения о том, что Михаила Романова избрали казаки против воли собора, встречаются во многих источниках. Известный нам Лев Сапега пенял Филарету: «Посадили сына твоего на Московское государство государем одни казаки донцы». В 1620 году литовский наместник писал калужскому воеводе Вельяминову: «Описываешь М. Романова, жильца государя Владислава Жигимонтовича всея Руси, которого воры, казаки, посадили с Кузьмою Мининым на Московском государстве без совета с вами, боярами и дворянами»^{42}. В донесение шведскому королю из Новгорода говорилось, что казаки провозгласили Михаила Романова в отсутствие его и своих военачальников, князей Трубецкого и Пожарского, против воли бояр, принудив их согласиться на это избрание^{43}.

Но то мнение недругов. Однако есть свидетельства, что население Новгородской земли еще в конце 1613 года полагало, что «воры казаки» выбрали себе нового «царика» — М. Ф. Романова^{44}. Тверской воевода Федор Янов выговаривал сборщику доходов, присланному Михаилом Федоровичем: «Приехал де ты от вора с воровским наказом»^{45}. А в 1625 году приключился такой знаменательный эпизод, ставший предметом следственного разбирательства. Иерей Иван Григорьев, повздорив с казаком Денисом Федоровым, назвал последнего изменником. Обиженный казак ответил, что он не изменник, а целовал крест царю Михаилу Федоровичу. На эти слова поп с бранью сказал: «Не государю вы целовали крест, целовали де вы… крест свинье, ужо де у вас… опять на Украйне царь проявится и с вашим воровством…»^{46}. У рядового приходского священника царь Михаил прочно ассоциируется с самозванцами, порожденными пограничной казачьей вольницей.

Уже тогда стали вызревать семена грандиозных бунтов, потрясших до основания здание Московского царства во времена Алексея Михайловича. Как полагает К. В. Чистов, для возникновения и широкого хождения в народной среде легенд об «истинном царе», добром и справедливом, «необходимо, чтобы правящий царь был признан не „прямым“, не „истинным“, „не прирожденным“»^{47}. Русские люди смирились с этой династией, но не более того. Так Е. В. Анисимов, изучая историю политического сыска в России и преступлений против власти, пришел к выводу, что династия Романовых за триста лет своего господства так и не сумела утвердиться в сознании народа как легитимная и авторитетная власть^{48}.

Но если бы новый государь опирался исключительно на казаков, то не утвердился бы на престоле. Почему же избранный под грубым давлением агрессивного меньшинства, имея великое число влиятельных политических соперников, незнакомый доселе подавляющему большинству подданных Михаил Федорович не только не упустил власть, но и стал родоначальником династии, правившей Россией свыше трех столетий? Конечно, Михаила Романова в 1613 году поддержали не только казаки, но и часть служилых и горожан. Сказалась популярность боярской фамилии, которая начала складываться после венчания Ивана Грозного и Анастасии Романовой, и значительно возросла во времена Бориса Годунова, в первую очередь благодаря умелой проромановской пропаганде. Но после событий Смутного времени авторитет Романовых в стране был серьезно поколеблен, и сторонники Михаила Федоровича находились в меньшинстве.

Да, во всех сословиях находилось немало не согласных с воцарением Романова. Слухи о недовольстве правлением Михаила Федоровича достигли и Конрада Буссова, который докинул Россию осенью 1612 года^{49}. Однако самые горячие противники Романовых, самые заслуженные вожди, самые отпетые властолюбцы, понимали, что новая междоусобица довершит сползание государства в пропасть. Избрание нового царя — кем бы он ни был — являлось краеугольным камнем возрождения страны, самым важным условием преодоления кризиса. У России не было сил на новую гражданскую войну, любой ее зачинщик обрекал себя на проклятие современников, какие бы благородные и справедливые помыслы ни двигали его поступками.

«Люди Московского государства вышли из Смуты с горячей жаждой порядка и покоя…», — писал С. В. Бахрушин^{50}. Каждое выступление против Михаила Романова надеждам на установление порядка и покоя наносило смертельный удар. Новый царь и его окружение прекрасно чувствовали это общественное настроение. Как только Михаил Федорович укрепился на троне, он приступил к делу, объединившему все здоровые силы — начал борьбу с главными врагами порядка и покоя — казаками. Через два года многие из тех, кто принуждал земцев избрать на царство Михаила, болтались на виселице или корчились на дыбе.

Глава шестая Пир мародеров