В путах времени

Валентин украдкой взглянул на запястье. Переговорный браслет пока болтался на руке бесполезным украшением — через толщу металлической брони звездолёта сигналы не проникают.

«Что ж, подожду, когда меня выведут на свежий воздух, и тогда порадую своим сообщением станцию…»

Он вспомнил, что последние дни из-за постоянного присутствия рядом кого-либо из обитателей крепости поговорить со станцией ему не удавалось, последний же сеанс связи был дней восемь назад, и сеанс был до обидного коротким. «Василий, наверное, и голос мой забыть успел? Одно хорошо: они знают, где я, и знают, что жив. Переговорный браслет хорошо работает в автоматическом режиме и два раза в сутки посылает в эфир контрольный сигнал, которым информирует станцию о физическом и психическом состоянии владельца. Соответствующий сигнал пойдёт и в случае моей гибели. Впрочем, для меня это, пожалуй, будет слабым утешением… М-да… Однако из звездолёта, с его нейтритовой бронёй, станция и такого сигнала не дождётся…» — Валентин поёжился. Вновь вспомнились тревожные события последних дней. «Похоже, вокруг Калийского княжества затевается крупная потасовка…

Меня же, как обычно, угораздило попасть в эпицентр событий. Да… Зачем же меня Челард затащил в звездолёт? На экскурсию? Познакомить с достижениями предков? Что-то в его бескорыстный энтузиазм слабо верится… Хотя он и учёный человек для своего времени, и фигура достаточно крупная, просветитель… И всё же это вельможа, интересами своего рода он не будет пренебрегать, не тот век, не та школа… Надо подниматься в рубку, куда, скорее всего, отправился Эхолк, а с ним Челард и Ласси. Зачем они туда полезли? Ведь корабль мёртв, неуправляем. Кальты используют его, похоже, в качестве храма — места поклонения умершим пришельцам…»

* * *

Дверь в рубку была открыта. Вокруг выдвижного пластикового столика, перед выключенным пультом управления, сидели в креслах Челард, Эхолк и Ласси.

Эхолк выглядел при бледном свете дневных ламп измученным и невозмутимым. Челард и Ласси показались Валентину излишне взволнованными и раскрасневшимися.

— Входите, входите, Маренти! — сказал Челард, заметив в дверях Валентина. — Мы вас уже устали ожидать. Даже вот успели с принцессой поспорить на ваш счёт!

— Решали мою судьбу?

— Ну что вы! — усмехнулся Челард. — Судьбу предопределяют боги, а мы всего лишь смертные. Нет, мы спорили о том, можем ли мы доверить вам свои судьбы. Ведь это как раз вы некоторым образом для нас являетесь божеством. Кстати, вы теперь, как мы понимаем, удовлетворили своё любопытство? Всё ли в порядке там, в сокровищнице знаний? Та книга на столе, вы прочли её?

— Да. Благодарю. Теперь мне многое стало понятным.

— Эхо звёзд. Хорошо… — пробормотал Эхолк. — Если ему понятен язык рукописи, значит, он — сын звёзд и причастен к тайнам… Ему можно довериться… Говори, Челард!

Челард бросил быстрый взгляд на старца, посмотрел на принцессу, рассеянно рассматривающую многочисленные приборы рубки, и обратился к Валентину:

— Вы, Маренти, присутствовали на военном совете и вполне представляете истинное положение дел вокруг княжества.

Если ещё вчера можно было надеяться, что наши враги не успеют захватить и разграбить калийские земли до подхода войск принца Клая, то сегодня полученные сообщения о передвижениях войск Вепра и Пирона сводят все наши надежды на нет. Нас спасёт только чудо. Смотрите сюда…

Челард достал из кармана свёрнутую в трубку пергаментную карту Калии и развернул на столике перед Валентином. Эхолк щёлкнул выключателем. Зажглись дополнительные лампы. При этом в глазах Ласси вновь мелькнул страх, что было замечено Валентином… «Принцесса всё ещё не может освоиться с чудесами… Что ж, возможно, это и к лучшему…»

— Смотрите, — повторил Челард, осторожно расправляя лист пергамента и почти с нежностью проводя ладонью по изображениям городов, гор, рек и лесов княжества. Карта была сделана с большим мастерством. — Это горный массив Ас, с севера ограничивающий калийскую долину.

Палец Челарда скользнул по северной гряде гор, упёрся в один из горных перевалов, через который проходила дорога из Кароса.