успеха его книг… Они не просто были очень лёгкими для чтения и восприятия. Они
не просто содержали в себе множество ценной и актуальной информации. В них
было кое-что поважнее.
В них был посыл.
Да, наверняка существует множество книг – более фундаментальных трудов
по той же физкультуре, по здоровому образу жизни. Есть масса научной статистики.
Есть исследования специалистов по социальной политике. Есть сайты, посвящённые
благотворительности бизнесменов. Да уйма всего есть.
Но тексты Глеба были очень заразительными.
Редактируя новую книгу, мне самой хотелось начать действовать –
немедленно воплощать всё в жизнь.
Как минимум – начинать и заканчивать работу вовремя, посвящать обеденный
перерыв прогулкам, выкинуть картофельные чипсы и заменить их морковными
палочками, обливаться холодной водой после принятия душа… Как самый, самый
минимум.
Раз уж я не была крутым бизнесменом и не могла оплачивать своим
сотрудникам абонементы в бассейн или тимбилдинги в загородных пансионатах на
свежем воздухе.
Рассуждения Глеба почему-то зарождали уверенность в том, что довольно
легко реализовывать принятые решения.
Конечно, свою роль в убедительности Глеба играло его обаяние. Его харизма.
Но эта убедительность каким-то образом отражалась в его текстах.
В древние времена харизматичные и уверенные в себе люди становились
полководцами.
Если бы Глеб родился раньше, интересно, захотел бы он вести за собой какой-
нибудь народ?
Это означает битвы, приказы о кровопролитных сражениях, о казнях…
Смог бы он вести людей на смерть?
Интересно, во что трансформировалось бы его дружелюбие при других
обстоятельствах?
Я совсем забыла о том инциденте, когда Глеб орал на меня посреди дороги…
Вот Глеб выходит на арену: в руках – огромный щит, тяжёлый меч, брови
нахмурены, шлем надвинут низко, забрало мешает, но без него никак – убьют в
первые же секунды.
Впрочем, арена – это уже про гладиаторов, а Глебу нужно бы быть
полководцем…
- Вера?
Я вздрогнула.
- Что?
- Я тебя уже второй раз спрашиваю: готов кусок про западных меценатов?
- Нет, - пробормотала я, - но осталось совсем немного… И ещё должны
прислать перевод по этой же теме. То есть пришлют данные, а я переработаю… в
том контексте, в котором нам нужно…
- Отлично, - кивнул Глеб, - я на обед. Можешь тоже пообедать, только не
забудь, что этот кусок нужно доделать до конца дня.
Я молча кивнула.
Придётся мне запереть свою фантазию под замок – примерно до конца дня.
Чтобы всё успеть.
Чтобы полководец не отдал приказ меня четвертовать.
Чем более насыщенными становились мои дни, тем больше я боялась вечеров.
Рабочее время пролетало совершенно незаметно.
Казалось, я только включила компьютер – а уже наставало время собираться
домой. Я постоянно переключалась с одной деятельности на другую. Нужно было
искать информацию, расшифровывать диктофонные записи, набирать текст с
черновиков или под диктовку, редактировать абзацы и главы – причём к
редактированию Глеб предъявлял самые высокие требования.
- Хороших редакторов или корректоров сейчас по пальцам пересчитать
можно, - объяснил он, - поэтому лучше я сам доведу текст до совершенства.
Я старалась как можно чаще приезжать в офис. Я уже избегала работать дома.
В офисе кипела жизнь, работа, были приветливые лица, часто звучали шутки, то и
дело рассказывалось что-то интересное. Отдел социальных сетей сильно поубавился
в численности. Поубавившись, он слился с отделом маркетинга и пиара. Насколько
я поняла, оставили самых адекватных ребят. По крайней мере, услышать
заковыристое выражение в мансарде теперь стало проблематично.
Как-то за ланчем я решилась задать Глебу вопрос о причине расформирования
отдела.
Глеб расхохотался, едва не поперхнувшись морковным фрешем:
- Вера, а почему ты этим интересуешься?
- Ну… - Я дожевала кусок омлета. – Они сильно выделялись на общем фоне…
И сравнение было не в их пользу.
Глеб даже отложил вилку.
- Давай-ка поподробнее.
Я смутилась, но пересказала боссу свои впечатления от обитателей мансарды.
- А, вот ты о чём. Не знал, если честно. Могла бы и раньше сказать.
Я с удивлением взглянула на него:
- Сказать? На каком основании? И потом, откуда я знаю – может, у вас так
принято…
- Я всё-таки за более вменяемых людей. Как они общаются между собой на
кухне – это их личное дело. А здесь – мой офис… И неплохо бы соблюдать правила
приличия. Я не ханжа, но мат приятен не всем. А почему тебе следовало
поделиться… На мой взгляд, ты достаточно здравомыслящая девушка. И потом, кто
заставлял тебя стучать? Могла бы сказать: в мансарде матерятся через слово, в
«Лидершип» так принято? А я бы ответил…
Я засмеялась:
- Но ведь отдел разогнали не поэтому!