В рамках дозволенного

– Ни-ка-ких, – отозвался Тим. – Но теперь хочется развалиться в зале с сигареткой в зубах и бутылкой чего покрепче на столе.

– Э, нет, Тимми! Пьяные дебоши в домашних условиях можно устраивать только со мной, – шутливое возмущение в голосе. – В присутствии взрослых, так сказать.

– Ой ли, взрослый, – Тим улыбнулся. – Девятнадцать лет, а ума так и нет. Когда приедешь-то?

– В четверг.

– Сомневаюсь, что имеется в виду завтра.

– Ну да, только на следующей неделе, – тяжёлый вздох донёсся из трубки. – Но-о… если хочешь позлить очередную старую каргу, то Джой на этой неделе тусует с четверга по субботу.

– Советуешь? – усмешка на губах.

– А то! Старушка будет в ужасе, уверен. Ладно, я офф…

Тим так и не успел как бы между прочим бросить другу уже вертевшееся на губах: «Кстати, о старушке. Ты будешь приятно удивлён». Но то даже и лучше: если нянька доживёт до приезда Димы, устроит ему небольшой сюрприз.

Снова заснуть я тем утром не смогла, хотя и казалось, что в глаза насыпали песка, мозг просто не желал отключиться. Да и как гувернантка может нежиться в постели, если ребёнок уже бодрствует? Пусть даже за дитятком и не стоит особо приглядывать.

Но стоило на пару минут отвлечься и привести себя в порядок, Тима и след простыл: дверь его комнаты была распахнута, окно открыто, кровать заправлена, а вот хозяина внутри не имелось. Пришлось обойти весь дом, вновь едва не заплутав, но подопечного найти не удалось. Вывод напрашивался один: он от меня сбежал. Надеюсь, родителям «малыша» не потребуется сейчас узнать, где находится их сынок.

Чтобы занять время до обеда, решила попробовать составить хотя бы примерный план занятий, подобрать учебники… всё равно ведь скоро начнём заниматься, как бы он не желал от этого отказаться. Мне доплачивают за занятия, родители требуют того – значит, некуда отступать!

Да, я хотела разобраться с программой, но стоило раздвинуть шторы, выглянув во внутренний двор…

Честно, я загляделась, можно сказать, была дико удивлена. Потому что потерянный подопечный оказался прямо под носом. Здесь, в саду, в тени разросшихся деревьев, а главное, практически под моим окном. Во дворе, неподалёку от уютного уголка с качелями, утопающего в цветах, была оборудована площадка с турниками и брусьями. И то, что делал Тим было… действительно красиво. Удивительно.

В какой-то момент я даже присела на подоконник, прислонившись плечом к стеклу, и просто принялась с удовольствием наблюдать за действиями Тима. Висы, подъёмы, подтягивания, перевороты, махи… Я прекрасно понимала, что это не было просто "дворовым искусством", которым мальчишка занимался просто от нечего делать. Гимнастика. Идеально отточенные элементы, многие годы подготовки.

Это было дико сложно. И фантастически красиво!

Когда Тим вдруг посмотрел в сторону дома, я едва успела спрятаться за шторой, чтобы не быть замеченной. Не знаю почему, но не хотелось показывать, что я наблюдала за его ранней тренировкой. Словно маленький секрет, о котором не стоит рассказывать.

– Ладочка, вы идёте завтракать? – раздался за дверью голос Алевтины.

– Да, конечно, спасибо за приглашение, – я осторожно соскользнула с подоконника и открыла женщине.

Алевтина, как и сын, поутру была необычайно бодра.  В комнату она запорхнула легко и непринуждённо, словно в танце: поправила абажур на напольной лампе; подхватив пульверизатор, опрыскала листья большой пальмы, стоящей в дальнем углу; в творческом беспорядке покидала поверх заправленной кровати декоративные подушки, выуженные из шкафа. А под конец, всё так же пританцовывая, поймала высунувшегося было из-под кровати кота – он там нашёл себе новый приют, ибо из комнаты пока не высовывался.

– Ох, какой ми-иленький, – протянула женщина, прижимая моего недовольного вредину к себе. Чёрное офисное платье сразу же поймало на себя кучу светлой шерсти. – Тоже британчик, лапушка. Ладочка, а вы его с невесточкой уже познакомили?

– К сожалению, нет, – ответила я. – Фай вчера осваивался.

– Сегодня обязательно познакомьте. Он такой миленький, – женщина расплылась в улыбке.

Пришлось подтвердить чистейшую правду:

– Да, его невозможно не любить.