В расцвете рыцарства. Тайна королевы Елисаветы

Переговоры длились очень долго, так как Боттлю пришлось пустить в ход все свое красноречие, чтобы убедить Барнета, что ему выгодно отпустить на волю ни в чем не повинных людей и благодаря этому без всякого боя овладеть человеком, за которым он уже так давно охотится. Барнет в душе не мог не согласиться со справедливостью слов своего собеседника, но ему долго не хотелось выпустить из рук самого Боттля, которого он охотно увидел бы на виселице.

Наконец было решено с обеих сторон, что не позже чем через час Кит Боттль и его соучастники выведут своего господина со связанными руками в главную дверь.

Когда Мерриот узнал результаты переговоров, он созвал всех людей, за исключением Кита, которому был поручен надзор за Анной, и объявил им, в чем дело. Они с удивлением посмотрели на него, а потом друг на друга, как бы не доверяя своим ушам, а Антоний проворчал вслух:

– Я не могу сказать, чтобы эта сделка была мне по душе.

– Отправляйся, Антоний, к дверям комнаты леди Анны и посторожи ее, а Кита пошли сюда, чтобы он мог связать мне руки и выдать меня неприятелю. А затем приведи сюда свою пленницу, чтобы и она могла очутиться на свободе, как и вы все. Я не думаю, чтобы она стала мешкать, когда ты объявишь ей, что она свободна.

Затем он разделил все свои деньги между людьми, чтобы они не нуждались после его сдачи, попросил всех здоровых позаботиться о раненых и, наконец, приказал открыть главные двери. Перед тем Гель, однако, отдал еще последние деньги Киту; у Антония, как известно, был свой запас денег.

Когда Анна спустилась вниз, бледная и похудевшая, но все же прекрасная, несмотря на продолжительный пост, Гель стоял уже связанный, и позади него виднелись мрачные и серьезные лица его людей и Кита. Она видела, что руки Геля за его спиной, но связаны ли они или нет, она не могла сразу разглядеть и поэтому молча вопросительно взглянула на Антония, как бы спрашивая у него объяснения этой странной сцены.

Кит Боттль приказал отворить двери и жестом пригласил Анну выйти первой. Она послушалась его, не переставая удивляться. Френсис, голова которого была еще завязана, последовал за ней. Антоний встал с другой стороны Геля.

По ту сторону двери, во дворе, стоял Барнет со своими людьми. Он посмотрел на Анну, но без особенного интереса, и посторонился, чтобы дать ей пройти. Она прошла, но потом остановилась и оглянулась назад, чтобы видеть, что теперь будет происходить.

Из дверей вдруг вышел Гель со связанными руками; с обеих сторон его шли Кит Боттль и Антоний.

– Вот ваш пленник, – угрюмо сказал Боттль, и он подвел Геля к Варнету, не выпуская, однако, его плеча.

Барнет, в правой руке сжимая какой-то документ, сделал шаг вперед и подошел к Гелю? но только он поравнялся с ним, как на лице его вдруг выразилось глубокое изумление и смущение. Окружавшие его люди вытягивали шею, чтобы лучше видеть человека, за которым они гнались так долго.

– Послушайте, – сказал Барнет, – но ведь это не тот, кого мне надо!

Анна превратилась вся в слух.

– Это – тот господин, под начальством которого мы служили в продолжение этих шести дней, – спокойно заметил Кит Боттль.

– Ах ты, боже мой! – воскликнул Барнет. – Меня обманули, мне расставили ловушку, и я попался в нее, а в это время настоящий сэр Флитвуд думает скрыться, но это ничего. Оцепите дом со всех сторон и обыщите все углы. Старая лисица не уйдет от нас.

Люди молча и беспрекословно исполнили приказание Барнета, и только четыре человека остались около Геля.

– Клянусь тебе, Барнет, что ты ошибаешься, – сказал Кит Боттль. – Мы следовали за этим господином от самого Флитвуда, и, кроме него, в доме никого больше нет.

– Да, он говорит правду, – сказала вдруг Анна, выступая вперед. – Я могу подтвердить это, так как целых шесть дней находилась в обществе этого господина и ни на одну минуту не выпускала его из виду.

– Я не отрицаю того, что вы находились в его обществе, сударыня, но если вы принимаете его за сэра Флитвуда, то вы жестоко ошибаетесь; вероятно, вы того никогда не видали в глаза.

– Но ведь, не правда ли, я похож на него? – сказал вдруг Гель, принимая опять позу сэра Валентина и делаясь вдруг очень похожим на него.

– Но в таком случае ведь все потеряно! – воскликнул Барнет. – Значит, борода, которую он сбрил себе тогда в гостинице, была фальшивая?

– Я могу сказать только одно, – вмешался вдруг один из людей Барнета, – я знаю, кто этот господин. Я видел его в театре в Лондоне. Это – один из придворных актеров. Я готов поклясться в этом, но только я забыл его имя.

– Это Мерриот? – спросил Барнет, который вдруг вспомнил, что ему рассказывали про происшествие в Клоуне.

– Да, это Мерриот. Я не раз приносил ему пиво, когда служил в театре рабочим.