В рекруты

   Двигаясь по второму туннелю, размышлял, что будет делать, когда сгорит последний факел. Самым разумным было бы вернуться знакомой дорогой назад. Теперь уже жалел, что взял с собой кроме двух факелов всего две сухие палки. Можно было бы привязать к ранцу как минимум десяток. Ну да кто ж знал, что этот ход тянется так далеко, да еще и раздваивается.

   Последний кусочек портянки догорел, осыпавшись искрами под ноги. Денис потянулся за спину, доставая оставшуюся палку. Вдруг дунул сквознячок, слабое пламя на оставшемся от факела древке затрепетало и погасло. От тлеющего кончика отделилась тонкая струйка дыма и поплыла вдоль свода туннеля. Только сейчас путник обратил внимание, что тянуло свежестью. Не той холодной, которую он почуял, приближаясь к подземному источнику, а настоящей, насыщенной ароматами трав, порождающей желание дышать полной грудью. Без сомнения, впереди был выход. Осознание этого придало сил смертельно уставшему парню, и он двинул вперед практически вслепую, презрев опасность, возможно, подстерегающую во тьме. Под ногами что-то захрустело. Один раз даже споткнулся обо что-то, с гулким стуком отлетевшее в сторону. Воздух с каждым шагом становился теплее. Только теперь Денис понял, что кроме усталости он еще и невероятно замерз. Хотелось быстрее выбраться под жаркое солнце, подставить ему все тело и позволить пронизывать себя лучами, согревая каждую клеточку. А еще хотелось кипятка. Не чая или там кофе, а просто кипятка. Кипятка и горбушку подсохшего ржаного хлеба. Кстати, о кофе. Интересно, в этом мире в России есть кофе? Курево вон под запретом, так, может, и кофе не принято употреблять? Да ну его, это кофе! Выбраться бы скорее из этого подземелья!

   - Твою медь! - парень в очередной раз споткнулся обо что-то, едва не упав.

   Впереди засияли несколько ярких точек. Это вероятно был выход. И, судя по всему, он был чем-то закрыт, через что и пробивались тонкие солнечные лучики.

   Тьма перестала быть кромешной, а ближе к выходу и вовсе расступилась, превратившись в полумрак. Привыкшие к темноте глаза Дениса заслезились при взгляде на проникающие в подземелье солнечные лучи. Он остановился и присел у стены, давая зрачкам адаптироваться. Лишь после того, как смог спокойно смотреть на свет, прошел дальше и долго не мог сообразить, что же загораживает выход? Такое ощущение, будто прямо в проеме выросло гигантское дерево, плотно закупорив его своим стволом, оставив лишь несколько маленьких дырочек по краям, сквозь которые и проникал дневной свет. Бугрившиеся под ногами корни подтвердили догадку. Это сколько же времени прошло с тех пор, как это подземелье посещал последний человек, что на входе успело вырасти такое дерево?

   Думая о том, что ему снова предстоит ковырять штыком грунт, освобождая себе выход, Денис обессилено прислонился к стволу. И тут до его слуха через ближайшее отверстие донесся голос. Знакомый голос. Где-то даже родной.

   - Двигаемся бесшумно, но быстро. До полной темноты должны миновать лес, - наставлял кого-то старшина Григорий Антипыч. - Уразумели? Тогда, кому надо, по-быстрому оправились, бо по дороге не дам останавливаться, и в путь.

   По ту сторону, рядом со стволом кто-то запыхтел, завозился, послышалось какое-то шуршание, глубокий вздох, и что-то зажурчало.

   Денис приник к отверстию между стволом и меловой стеной и увидел чрезвычайно сосредоточенное лицо Фимки. Тот смотрел куда-то себе под ноги с таким выражением, будто творил нечто шедевральное. Куда только подевалось отчаяние, только что овладевавшее узником подземелья. Ему в голову пришли слова из некогда слышимой старой песни, и он загудел в щель загробным голосом:

   - Послушай, Ефи-ими-ий, я де-ерево, ни ру-ук, ни но-ог! Я беззащитное созда-ание! Кто-о да-ал тебе пра-аво ссать на меня-а?!

   Журчать тут же перестало.

   - Э-э-это, - Фимка ошарашено пучил глаза на ствол. - Э, и-извиняйте, во-вотето вот...

   - Да ла-адно те, - великодушно прогудел Денис. - Мне оно даже на по-ользу. Тока в следующий раз ссы под корень, а не на ствол. Понял?!

   - Э-э-это, ну, а-ага, - кивнул тот, продолжая таращить глаза.

   - Ну, если больше ничего не хочешь, можешь идти. Только позови ко мне старшину. Мне нужно сообщить ему секретные све-едения-а.

   Перепуганный солдат неистово закивал, попятился и скрылся из обзора. Шутник тут же пожалел, что напугал парня. Вот возьмет и не скажет ничего старшине, побоится, что тот не поверит. Уйдут, и останется незадачливый пугатель ссущих солдат ковырять меловой грунт в одиночестве.

   Однако через несколько секунд он услышал ругань старшины и бубнеж Фимки. Вот они оба появились в поле зрения.

   - Я вот тут... А оно... - бессвязно пытался объяснить ситуацию Ефимий, тыча пальцем в сторону дерева.

   - Да кто оно-то, ити его? Кто меня звал? - раздраженно пытал солдата Григорий.

   - Да я это, я! - заорал Денис, боясь, что старшина махнет рукой на Фимкин бред и уйдет. - Григорий Антипыч, господин старшина, это я, Сомов Дионис!

   - Во! - обрадовался Фимка подтверждению своих слов, особо не вникая, кто и что кричит.