В режиме отладки

Да, наш брак с Наташкой Черных был не по расчету и уж точно, не по «залету». Но и любви особой не было. Был напор со стороны меня, подстегнутого чудо-письмом и… в общем-то, все. Что двигало в ту пору Наташей — ума не приложу. Наверное, то же самое, что путника, который долго бродил по пустыне, а встретив первого попавшегося человека, согласился стать его рабом хотя бы за глоток воды.

Да что там любовь — даже с вульгарным «физическим влечением» у нас было «не ахти как». Я ведь не Антонио Бандерас… да и Наташка — далеко не Анжелина Джоли. Плюс — вынашивание и рождение детей, тем более, двоих сразу. Тяжкий труд, отнюдь не идущий на пользу внешности… Проще говоря, «моя Натали» (так я ее звал в студенческие годы) после рождения двойни заметно располнела, тем самым окончательно перестав меня привлекать. Я и сейчас уверен, что так и не сподоблюсь третьему ребенку.

Эту мою проблему вряд ли можно назвать шибко оригинальной. Если я не ошибаюсь, аналогичные обстоятельства разрушили миллионы семей на земном шаре, обращая отцов этих семей в разные стороны. Кого-то «налево», кого-то — к порнухе, кого-то — к другому браку. Мой, если можно так сказать, выход — еще не самый худший.

Я действительно злоупотреблял своим положением преподавателя, в частности, возможностью и необходимостью общения с большим количеством людей моложе меня. И наличие среди этих людей не только представителей одного со мной пола, не могло оставить меня равнодушным.

Вернее, это я опять занимаюсь интеллигентским самооправданием: «не могло», «необходимость»… На самом деле моя установка с самого начала была другой. Гораздо более циничной.

Этим грех не воспользоваться!

Хотя данную формулировку разобьет в пух и прах даже самый никудышный богослов…

Я не считал «изменой» то, что делаю. Что это за изменник, который перебегает на чужую сторону ненадолго и каждый раз — на разную? А потом непременно возвращается. Компромисс — вот, наверное, самая удачная формулировка; не то подставившая, не то прославившая меня студентка оказалась права на все сто. Компромисс между уходом из семьи и необходимостью «хранить верность» непривлекательной и, что греха таить, нелюбимой жене. Последнее рано или поздно стало бы восприниматься как тяжелая повинность со всеми вытекающими последствиями — включая ненависть ко «второй половинке». Окончилось бы все опять же уходом из семьи, только на этот раз, с громким хлопком дверью.

А так я шел на компромисс — раз за разом и все чаще. С моей стороны было бы верхом наивности считать, что так будет продолжаться вечно и без всяких неприятных последствий. Последствий не только «медицинского характера»… И, тем не менее, остановиться я не мог. Пока меня принудительно не остановили.

— Нет, не уверен, — вспомнив и осмыслив все вышесказанное, ответил я, — то есть, уверен, но в обратном. Я действительно мог это сделать. И сделал… И много чего еще…

— А я скажу даже больше, Владимир Олегович, — сказал мне на это старичок, — вы злоупотребленец. В этой жизни. И если бы вы вздумали предупредить самого себя о том, чтоб не связываться с этой… бесстыдницей, если не сказать грубее… Вот в этом случае я был бы вынужден вам отказать.

— Я понимаю, — следом за словами из моей груди вырвался невольный вздох, — вопрос «кто виноват?» пожалуй, можно снять с повестки дня. Остается вопрос «что делать?», но на него получить ответ не так-то просто. В учебные заведения теперь дорога мне закрыта. Даже в школы…

— Не даже, а особенно в школы, — поправил ехидным голосом Почтальон, столь же ехидно подмигнув, — доверить ребенка человеку с такой репутацией…

— Да помолчите вы! — огрызнулся я, — без вас тошно…

— Могу и помолчать, — старичок сменил тон на услужливый, — боюсь только, что моя помощь вам еще понадобится. Причем, довольно скоро.

Правоту Почтальона пришлось признать — после недолгих, но тщательных размышлений. После того, как моя преподавательская карьера накрылась медным тазом, у меня остается не так уж много возможностей. Можно попытать счастье в качестве админа — да только, боюсь, меня никто не возьмет. Своеобразная компенсация увольнения в другой жизни… Единственное преимущество моего текущего положения над тем, что предшествовало встрече с Почтальоном — другая жена. Не «черная вдова», готовая сожрать уже бесполезного для нее меня… Хотя Наташка вряд ли будет в восторге, когда узнает причину моего увольнения.

Про то, чтобы стать хакером, теперь и речи быть не могло. Во-первых, в этой жизни я уделял своему мастерству несравненно меньше внимания, чем в предыдущей. Образование ведь очень консервативно, особенно университетское образование. Во-вторых, снова связываться с Подбельским меня не тянет. Равно как и с другими подобными типами. Все остальные варианты, в том числе и с использованием услуги Почтальона, переводят меня в категорию злоупотребленцев. Нет, здесь нужно радикальное решение.

— Простите, пожалуйста, — робко обратился ко мне старичок, — мне, конечно, не полагается давать советов… Но, может быть, вы зря вообще приехали в этот город?