В рясе смертника

– Я твой должник, Юрец, по гроб жизни, – не поворачивая головы и не отрываясь от автомата, глухо обронил Леший. – Спасибо, что вытащил из тачки, иначе… Сейчас мы их всех, уродов, положим! Пускай только высунутся!

– Я тоже твой должник, земеля, – вздохнул Годзила, плотно сжав побелевшие как простыня губы. – Выходит, Руслан у них в заложниках и этот лидер заставил его вызвать нас, вместе с тобой, сюда, на верную смерть?! А он, тварь, нагадил в штаны и подписался… Вот мусор!

– Хуже, – брезгливо выплюнул Леший. – Ничего, был бы жив, крыса проклятая, а там разберемся! За все хорошее… И папа не поможет. Гля, вон один, падла, в кабине!

– Где же ему еще быть, – логично заметил Годзила. – Знать бы еще точно, сколько их на той стороне попряталось, за кустами!

– Похоже, всего трое. Всех гасить нельзя, – пробормотал Юрка, пристально, до рези в глазах, вглядываясь в мелькнувший в кабине экскаватора смутный силуэт, явно медливший, прежде чем подняться в полный рост. Не могло быть и речи о том, чтобы снять подонка с расстояния в двадцать пять-тридцать шагов одиночным выстрелом из пистолета или предназначенного для ближнего боя автомата «узи».

– Сделаем так, мужики… У меня есть нож. Я попытаюсь обойти их слева и взять живьем этого долбаного тракториста, а вы пробирайтесь вдоль забора к той чурке, – он махнул рукой на огромных размеров бревно, одиноко лежавшее на границе заросшего высокой травой участка, – и мочите гранатометчиков, как только те появятся из-за колес фургона. Зуб даю, Гитлер изначально был уверен, что хватит двух выстрелов по джипам, и вряд ли у гранатометчиков и у того, в кабине, есть серьезная подстраховка. Максимум – один снайпер.

– Ну обрадовал, отец родной! – кисло ухмыльнулся Леший.

– А других вариантов у нас по-любому нет!.. Ништяк, Юрец, – согласился бывший приднестровский «миротворец» Годзила. – Мы, если что, очередями прикроем. У меня три рожка на поясе. Мало козлам не покажется!

– Ни пуха! – пожелал Юрке «воин-интернационалист» Леший, впервые с начала разборки пристально посмотрев ему в глаза и сдержанно кивнув. – За нас не волнуйся, братан, ни одна гнида не уйдет. Работай спокойно. Как там, за речкой… как ее… кажется, Аргун?

– Там много речек, – сухо обронил Юрка. – Если вдруг… Короче, скажите отцу…

Рядом с Юркиным лицом, на уровне левого глаза, с визгом ударила в кучу битого кирпича и, выбив искру, отрикошетила в сторону ошибившаяся всего на какой-то сантиметр снайперская пуля.

По ту сторону грунтовки, значительно правее фургона, за пылающими, развороченными остовами двух джипов, в кустах черной рябины на сотую долю секунды вспыхнул и погас крохотный огонек.

Снайпер! На сей раз проклятый Гитлер предусмотрел почти все. Кроме разве что человеческой интуиции, вынудившей Юрку и двух бойцов покинуть джипы за минуту до их расстрела.

– Я засек его! – судорожно ткнув пальцем в точку выстрела, крикнул коротышка. По-волчьи оскалив зубы, Годзила вскинул «узи» и с перекошенным от злобы лицом полоснул по кустам длинной извилистой очередью, нажав на курок чуть раньше тоже открывшего пальбу Лешего…

Отсутствие на винтовке пламегасителя и острое зрение Годзилы сослужили снайперу плохую службу. Промахнувшись в первый раз, он не успел сделать больше ни единого выстрела и остался лежать на месте с двумя багровыми дырками в голове… Впрочем, это выяснилось гораздо позже. А пока, пользуясь моментом, под прикрытием шквального автоматного огня Юрка оттолкнулся от земли, перекатился, броском достиг угла сруба и побежал вдоль забора к канаве, мечтая лишь об одном: успеть перехватить затаившегося в кабине экскаватора боевика…

Глава 35

Когда Юрке удалось по широкой дуге обойти соседний, с не выкорчеванными еще пнями участок, нырнуть в дренажную трубу, спиной вниз проползти под дорогой, подняв над головой автомат, по шею в грязной воде, и, оставаясь незамеченным, зайти в тыл засевшим под фургоном бандюганам и притаиться в непосредственной близости от экскаватора, перестрелка была уже в самом разгаре.