В ритме сердца

– А при том, что поэтому ты и не улавливаешь, Адам. Он – моя семья. Ты же ни черта обо мне не знаешь, кроме того, что написано в нарытых на меня бумажках. Он единственный, кого волнует моя жизнь, а отчитываться перед ним я должна по одной простой причине – если бы не мой брат, я сейчас не стояла бы перед тобой, а давно уже была бы мертва, понимаешь? Мы с ним очень близки, и я уверена, что он только порадуется за меня, когда я сообщу ему всё про нас. Но я хочу это сделать лично. Для меня это важно. Очень. Я не могу допустить, чтобы он прочитал что-то в новостях или же выслушал бред от Марка, и поэтому мне также нужно…

– Нет! Об этом можешь сразу же забыть, – властно прерывает он.

– Но я должна с ним поговорить.

– Нет!

– Адам!

– Нет!

– Он всё расскажет моему брату, – мой голос начинает походить на щенячий скулеж, но даже это никоим образом не влияет на непреклонный отказ Адама.

– Нет! Если я сказал, что Эндрюз к тебе больше не подойдёт, значит, так и будет! – твёрдо отрезает он, раздражая мой бунтарный нрав до скрежета зубов, что истошно призывает меня выкрикнуть ему в ответ: «Не он ко мне подойдёт, я сама это сделаю! И ты никак не сможешь этому помешать!», но рациональная часть меня, к счастью, вовремя меня останавливает.

– Хорошо, – смиренно произношу я.

– Хорошо? – Адам откровенно недоумевает, явно уже приготовившись к очередному продолжительному батлу.

– Хорошо.

– Вот так просто?

– Вот так просто.

– Где подвох? – чёрные глаза жгут меня своим подозрением.

– Да нет никакого подвоха. Ты мне всё равно не позволишь его найти, поэтому к чему вести споры? К тому же… – прислоняюсь к нему ближе и провожу ладонями по лацканам пиджака, разглаживая несуществующие складки. – Ты ещё не знаком с моей более сговорчивой стороной, которая при желании может быть очень даже покладистой и удерживать себя от никому не нужных пререканий.

– Да что ты говоришь? Любопытно, – усмехается он, опуская руку на мою поясницу, посылая мельчайшие разряды тока по коже. – И когда же твоя сговорчивая сторона добровольно этого хочет?

– Как когда? – наигранно изумляюсь. – Тогда же, когда она получает то, что очень-очень сильно просит. – Впиваюсь в него умоляющим взглядом, представляя себя котом в сапогах из мультика «Шрек».

– Умильно хлопать своими красивыми глазками ты называешь «очень-очень сильно просит»? – нахально ухмыляется он. – Я надеюсь, ночью ты выберешь более изощрённые методы для достижения своих целей.

– Адам! – слегка толкаю его в грудь. – Ты хоть немного можешь подумать о чём-то другом?

– Честно? Рядом с тобой думать о чём-то другом для меня невозможно.

– Ну хоть попытайся, что ли. Я же с тобой сейчас серьёзно говорю.

– Мне кажется, мы только и делаем, что весь вечер серьёзно разговариваем, – тяжко вздыхает Адам.

– Но раз у нас сейчас всё равно нет возможности заняться чем-то более изощрённым, может, ты мне ответишь – поможешь ли ты мне или нет? – возвращаюсь к важной для меня теме, нервно теребя пуговичку на его рубашке.

– Нет, – быстро и коротко бросает он.

– Нет?

– Нет.

– Не поможешь? – как дура переспрашиваю я, хотя вроде и так всё понятно.

– Не помогу, – и спокойный ответ лишь это подтверждает.

– Не поможешь, потому что не можешь или потому что не хочешь?

– Ни то, ни другое.

– Тогда что?

– Потому что уже давно всё сделано, – выдаёт Адам будничным тоном.

– Что? Уже?! Но… – немного теряюсь от изумления, вмиг разглаживая нахмуренный лоб.

– Я приказал всё уладить сразу же, как закончился твой показательный танец. Все выставленные в сеть публикации давно стёрты, и то же самое произойдёт с каждой следующей. Мне совершенно не нужно, чтобы ты привлекала к себе ещё больше внимания, чем делаешь это сейчас. Достаточно уже того, что тебе удалось ярко отличиться на этом вечере и поразить не только меня, но и всех остальных мужчин в зале, – похолодевшим на несколько градусов голосом произносит Адам, в очередной раз проявляя своё недовольство моей выходкой.

Но меня это больше не волнует. Точнее, нет, не так. Я это обожаю. Пусть негодует сколько угодно. Готова слушать вечно. А ещё смотреть на него, трогать, обнимать и целовать до одурения.

Чёрт, да за то, что он сделал, мне прямо сейчас хочется целиком и полностью усыпать его поцелуями.

– Это было бы в разы лучше любого «спасибо», – томно шепчет он, и по внезапно появившейся на его лице довольной улыбке в тандеме с жадным взглядом, обращённым к моим губам, я вдруг осознаю, что последнее своё желание нечаянно произнесла вслух.

– Не сомневаюсь, но так как я пообещала до конца вечера вести себя прилично, я всё-таки просто скажу тебе спасибо. И не только за удаление видео и фото.

– А за что ещё?